Так кто же стрелял в Ленина? Документы, версии, факты, мнения, источники, ссылки.

.
Источник: ССЫЛКА.

Так кто же стрелял в Ленина?



30 августа 1918 года, в Москве произошло покушение на Вождя мирового пролетариата, Председателя Совета Народных Комиссаров РСФСР, товарища Владимира Ильича Ульянова (Ленина).

Видеородик "Кто стрелял в Ленина?" 1-я часть - ССЫЛКА.



Видеородик "Кто стрелял в Ленина?" 2-я часть - ССЫЛКА.



Видеородик "Кто стрелял в Ленина?" 3-я часть - ССЫЛКА.



Видеородик "Кто стрелял в Ленина?" 4-я часть - ССЫЛКА.



Видеородик "Кто стрелял в Ленина?" 5-я часть - ССЫЛКА.



Видеородик "Покушение на Ленина (дело темное) - ССЫЛКА.



На протяжении многих лет ответ на этот вопрос ни у кого не вызывал сомнений.
Официальная точка зрения такова: стреляла член партии правых эсеров Фани Каплан, которую по приговору военного трибунала Московского гарнизона расстреляли 3 сентября 1918 года наряду  с другими врагами революции – бандитами, спекулянтами, контрреволюционерами и саботажниками.

На деле же, всё обстоит гораздо сложнее.

Рассуждая по вопросу покушения на Владимира Ильича, невольно приходишь к выводу о том, что расстрел царской семьи в Ипатьевском доме Екатеринбурга 16 июня 1918 года, и покушение на Ленина 30 августа на заводе Михельсона в Москве – звенья одной цепи.
Но, пожалуй, самое интересное заключается в том, что люди, принимавшие активное участие в расстреле семьи последнего императора Всероссийского так или иначе связаны и с покушением на Вождя мирового пролетариата.

Однако, обо всём по порядку.



…Фанни Каплан 30 августа 1918 года, в двенадцатом часу ночи в Замоскворецкий военкомат привели странного вида женщину.
Первое впечатление – умалишенная.
Под белой, на бок сбившейся шляпкой насмерть перепуганное лицо.
В дрожащий руках – зонтик и старенький ридикюль.
Держит себя растерянно, говорит несвязно, находится в подавленном состоянии.

У дверей комнаты, куда доставили задержанную, поставили вооружённую охрану. На вопрос военного комиссара как её имя, запинаясь, отвечает: «Фани Каплан».

Какую либо причастность к покушению на Ленина – отрицает.

Чекистка Зинаида Лёгонькая вспоминает:
«Во время обыска я стояла с револьвером наготове. Наблюдала за движениями рук Каплан...
В сумочке нашли записную книжку с вырванными листами, восемь головных шпилек, папиросы…».

Возникает вполне законный вопрос: «Где и как задержали эту женщину?

А, теперь, внимание!
С этого момента, пожалуй, начинается самое интересное!

Согласно показаний помощника военного комиссара Пятой Московской дивизии Батулина, он задержал злоумышленницу прямо во дворе завода Михельсона.
А по прошествии пяти дней, он вдруг вспоминает, что задержал её не на заводе, а на Серпуховке, куда она убежала вместе со всеми после раздавшихся выстрелов.

На месте покушения были обнаружены четыре стреляных гильзы.
Теперь знали точно, – стреляли четыре раза.
Но где оружие?
По странному стечению обстоятельств, оно не было найдено в тот же день.
Его нашёл лишь на другой день рабочий завода Кузнецов, а ещё через день, он передаёт найденный браунинг следственным органам.
Но вот что совершенно непонятно: почему в семи зарядном браунинге, который принёс рабочий Кузнецов, оказалось четыре неизрасходованных патрона?
Значит, стреляли из него три раза?
Откуда же взялась четвёртая гильза? Был второй пистолет?
Стреляли два человека?

Не понятно и другое.
По воспоминаниям уже упомянутой чекистки Легонькой, во время обыска  Каплан, у неё не было обнаружено никакого оружия.
Через год Лёгонькая, вдруг вспоминает, что был, оказывается, пистолет, и что она забрала браунинг «на память», но по истечению года, решила его вернуть.

Далее.
В уголовном деле Фани Каплан имеются уникальные фотографии следственного эксперимента, проводимого следователем по особо важным делам Виктором Кингисеппом на третий день после покушения.



На снимках отчётливо видны все участники следственных действий: это сам Кингисепп, водитель Ленина – Гиль, другие участники эксперимента.



Совершенно неожиданно выяснилось, что упомянутые фотографии делал Яков Юровский, чекист из Екатеринбурга, принимавший активнейшее участие в расстреле царской семьи.
Но и это ещё не всё.
Доподлинно известно, что прибыл он в Москву из далёкой Сибири вместе с другим цареубийцей Филиппом (Шойей) Голощёкиным – Военным Комиссаром Урала, по личному вызову Председателя Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) Якова Свердлова.
Интересно знать, зачем Свердлову понадобились в Москве эти люди?

Не менее странен и тот факт, что сразу после покушения на Ленина, тот же Свердлов подписывает сообщение «О злодейском покушении на тов. Ленина», в котором сообщается, что в вождя стреляли правые эсеры.
Значит, Каплан уже допросили?
Нет.
Сообщение подписано в 22 часа 40 минут – 30 августа.
Допрос же Каплан на Лубянке начался часом позже – в 23 часа 30 минут.
Выходит, Свердлов знал о готовящемся покушении?
Разумеется, знал.
Об этом ему неоднократно докладывалось.

Не понятна во всей этой истории и роль Председателя ВЧК Феликса Дзержинского.
«Железного Феликса», как называл его Л. Троцкий.

Не вызывает сомнений тот факт, что Дзержинский знал о готовящемся покушении на Ленина.
Или, точнее сказать, информация такого рода к нему поступала. Были известны и примерные сроки акции.
Тем ни менее, утром 30 августа 1918 года, он покидает Москву и мчится в Петроград, чтобы лично возглавить расследование убийства председателя ВЧК «Северной коммуны» Моисея Соломоновича Урицкого, оставив Ильича на «попечение» Свердлову, который, к слову курировал ВЧК (т. е. был непосредственным начальником Дзержинского), и который палец о палец не ударил для того, чтобы усилить охрану Ленина.

Что это? Халатная беспечность или злой умысел?

Не понятен и ход самого следствия по делу покушения на Ленина.
Что же это за следствие такое, которое начинается 30 августа, т. е. в день покушения, а заканчивается 3 сентября расстрелом Каплан?

Следователь по особо важным делам В.Кингисепп получает все документы по этому делу лишь седьмого сентября, спустя четыре дня после расстрела Каплан.

Что это, заговор, или разгильдяйство?

На этот счёт, имеются несколько версий.

Версия первая:

ЗАГОВОР.

По этой версии, «Кремлёвский заговор» готовился ни где ни будь, а в недрах всесильной ЧК.

Цель заговора – физическое устранение Ленина с целью сорвать позорный для большевиков Брестский мир, по которому Россия лишалась целого ряда своих территорий: Украины, Белоруссии, ряда западных районов.
Известно, что против Брестского мира высказалось большинство ЦК большевистской партии.
Безоговорочно поддержал Ленина по этому вопросу лишь Иосиф Сталин.

Первый удар по Ленину, с целью сорвать Брестский мир, нанесли именно чекисты.
6 июня 1918 года в Москве был убит германский посол граф Мирбах.



Одним из убийц, бросившим бомбу под ноги посла, был левый эсер, сотрудник секретного отдела ВЧК Яков (Мойша) Блюмкин.
По нелепой случайности, он теряет на месте преступления свой мандат сотрудника ВЧК за подписью самого Дзержинского.



"Такого удостоверения я не подписывал", - оправдывался на специальном заседании ЦК партии Феликс Эдмундович, - "я сразу же отправился в специальный отряд ВЧК, чтобы арестовать Блюмкина".

Однако арестовать убийцу ему так и не удалось.
Сотрудник спецотряда чекист Протопопов якобы сначала оглушил Дзержинского рукояткой револьвера, а затем арестовал.

Версия вторая:

РУКУ УБИЙЦ ЛЕНИНА НАПРАВЛЯЛ ВСЕМОГУЩИЙ ЛЕВ ДАВЫДОВИЧ ТРОЦКИЙ.



Эта версия не имеет под собой никаких оснований, ибо весь август и начало сентября Главкомвоенмор, коим являлся Троцкий (Лейба Давидович Бронштейн – к слову, фамилию Троцкий он позаимствовал у надзирателя Одесской тюрьмы, в которой ему давилось побывать).

Версия: Каплан стреляла в Ленина по приказу Троцкого, – была ответом Сталина на статью Льва Давыдовича об отравлении Ленина Сталиным, которую опубликовал журнал «Лайф» в 1939 году.

Версия третья:

ВНУТРИПАРТИЙНАЯ БОРЬБА ЗА ВЛАСТЬ.

Как уже говорилось, утром 30 августа 1918 года в Петрограде был убит С. М. Урицкий.



А уже днём того же числа в секретариат Совнаркома, на имя Ленина приходит записка:
«Эхо выстрелов в Петрограде, разнесётся вечером в Москве».

Странно, но в день убийства Урицкого, после записки с явной угрозой, Свердлов должен был, если не отменить выступление Ленина, то, во всяком случае, дать ему надёжную охрану.
Но нет.
Свердлов настаивает на выступлении: «Что же мы теперь всех бояться будем…» - об этом в своих воспоминаниях пишет преданный друг и личный секретарь Ленина Бонч-бруевич.
«Верный Бонч», как называл его Ильич.
И Ленин уезжает на завод вообще без охраны.

Напомню, что в те дни протекал, так называемый «Августовский кризис власти», и, естественно, были люди заинтересованные в заме Ленина любым путём.
Одним из «заинтересованных» лиц мог быть и Свердлов.



У этой, на первый взгляд невероятной версии, есть свои подтверждения.
Бонч-бруевич видел, как в день покушения Свердлов открыл кабинет Ленина и рылся в его бумагах, несмотря на строжайший запрет.
Строжайший!

Верный Бонч сам слышал, как Свердлов говорил: «Ну вот, Ильич болен, а мы и без него отлично справляемся».

Так что, догадывался Ленин, кто в него стрелял?

То, что обвинили Каплан, он знает, хотя сам видел, – стрелял в него мужчина, и первое, о чём спросил своего водителя Гиля: «Его поймали?».

То, что Каплан расстреляли, он тоже знает.

Но какое ему дело, кто именно стрелял в него, – он просто отмахнулся, – пусть решает ЦК.
Но вот кто подослал убийц?
По всей видимости, Ленин знает ответ на этот вопрос, и готов действовать.

Утром 16 марта 1919 года внезапно умирает Председатель ВЦИК Яков Свердлов.
Скоропостижная смерть, ему было то всего 33 года, вызвала множество слухов.
Умер от чахотки, полученной в царских застенках.
Заразился испанкой, погиб от рук рабочих...

За полчаса до смерти Свердлова посетил Ленин.
О чём они говорили – неизвестно.
Но тот же Бонч пишет, что Свердлов пытался что-то сказать Ленину.
Потом затих, сжал руку, и умер.
Ленин тут же отправился в свой кабинет, позвонил Троцкому и сухо произнёс: «Скончался».

Холодным мартовским днём Москва хоронила Свердлова.
Со всеми почестями, у Кремлёвской стены.
Был на похоронах и Ленин, его снимали, но затем, по непонятным причинам, кадры изъяли из кинохроники.
Ленин, на это многие обратили внимание, не сказал ни слова сожаления о кончине Свердлова, ни слова сочувствия его вдове...

И, в завершении повествования, не менее интригующий момент.

Мало кому известно, но в период с 8 июля по 7 августа 1922 года в Колонном зале Москвы проходил процесс над правыми эсерами.
О нём подробно поведали недавно рассекреченные ФСБ России судебные материалы.
Всего – 92 тома.

Доступные историкам документы рассказывают о подлинном замысле «Кремлевского заговора» 1918 года.
Теперь стало ясно: нужно было не только убить Ленина, но и обвинить в убийстве, и тем самым подписать смертный приговор партии Социалистов-революционеров.

Но что-то с самого начала пошло не так, что-то не сработало...

Из томов судебного процесса становится ясно, что стреляла в Ленина не Каплан.
Она вообще не причастна к состоявшемуся покушению.

Процесс назвал имена истинных участников покушения Ленина.
Ими оказались:

Григорий Иванович Семёнов – это он организовал слежку за Ильичем и направил убийц на завод Михельсона.

Это – Лидия Васильевна Канаплёва, боевая подруга Семёнова, женщина, которая стреляла в Ленина.

Все они, и Григорий Семенов, и Лидия Канаплёва, с 1918 года служили в ВЧК.

И в том же, 1918 году, по заданию ВЧК – вступили в партию правых эсеров, как классические провокаторы.

Вечером 1918 года в Ленина стреляли два человека.

Это чекисты: матрос Александр Протопопов (тот самый, который спрятал чекиста Блюмкина и арестовал Дзержинского) и боевик Лидия Канаплёва.

О матросе Протопопове на процессе не было сказано ни слова.
Он был первым в списке лиц расстрелянных ВЧК в ночь с 30 на 31 августа 1918 года.
По всей видимости, «Железный Феликс» не простил ему своего ареста в спецотряде ВЧК.

Был ещё один участник покушения на Ленина, это боевик Константин Усов.

«Мне было поручено убить Ленина в Алексеевском народном доме, - сказал на суде Усов, - вырвать Бога у тысяч рабочих, я не решился».

Интересен приговор суда. Все участники покушения на Ленина были тогда оправданы, чего нельзя сказать об остальных подсудимых – членов партии правых эсеров. «Семёнова, Конаплёву, Усова, как добросовестно заблуждавшихся при совершении ими тяжких преступлений, полностью оправдать от всякого наказания»...

После суда над эсерами пути террористов-любовников Гриши Семёнова и Лиды Каноплёвой разошлись.
Семёнов будет выполнять тайные поручения военной разведки в Китае, дослужится до ранга бригадного комиссара.
Каноплёва уйдёт на преподавательскую работу.
Будет учить подрывному делу оперативных работников ГПУ.

Все они, и Каноплёва, и Семёнов, и «не решившийся вырвать Бога у тысяч рабочих» Константин Усов, будут расстреляны в 1937 году...

Так кто же стрелял в Ленина?

Дополнительные материалы к статье:

Ленин - ССЫЛКА;

Сталин - ССЫЛКА;

Каплан Фанни Ефимовна - ССЫЛКА;

Кингисепп Виктор Эдуардович - ССЫЛКА;

Яков Блюмкин - ССЫЛКА;

Юровский Яков Михайлович - ССЫЛКА;

Урицкий Моисей Соломонович - ССЫЛКА;

Дзержинский Феликс Эдмундович - ССЫЛКА;

Свердлов Яков Михайлович - ССЫЛКА.

.
Источник: ССЫЛКА.

В Ленина стреляли по приказу Свердлова.

Такую версию выдвигает автор книг «Белогвардейщина» и «Государство и революции» историк Валерий ШАМБАРОВ.

- Валерий Евгеньевич, но то, что покушение на Ленина совершила Фаина Каплан, подтверждено рядом свидетельств...

- В материалах следствия нет доказательств.
Скажем, сотрудник ЧК Батулин, задержавший Каплан, пишет: «Человека, стрелявшего в Ленина, я не видел.
Я закричал: «Держите убийцу товарища Ленина!» - и выбежал на Серпуховку, по которой бежали перепуганные люди.
Увидел позади себя женщину странного вида. Обыскав ее карманы и взяв ее портфель и зонтик, предложил идти со мной.
На Серпуховке кто-то из толпы в этой женщине узнал человека, стрелявшего в Ленина.

Но что еще крикнут из толпы о человеке, которого узнали и ведут?
Рабочие, которые якобы узнали Каплан, нигде в показаниях по фамилиям не упоминаются.
Плюс есть и другие подозреваемые: некий гимназист, человек в матросской фуражке.
Сам же Ленин, едва шофер Гиль подбежал к нему, спросил: «Поймали его?» Его, а не ее.

- Но тот же Гиль позже утверждал: Каплан бросила револьвер ему в ноги.

- Сначала он говорил, что видел лишь руку с револьвером.
Потом вспомнил про Каплан, револьвер которой нашли спустя четыре дня.

- В 1922 году немецкий профессор Борхадт извлек из шеи Ленина ту пулю...

- И она оказалась не от того револьвера.

- Выходит, кто же действительно стрелял в Ленина, мы так и не узнаем?

- Скорее всего.
Протоколы допросов Каплан не проясняют картину.
К тому же она была полуслепой.
Неужели опытные боевики-эсеры могли поручить столь важную акцию больной женщине?

- Партия эсеров заявила о непричастности к покушению.

- По их правилам любой теракт должен был получить огласку как исполнение приговора партии.
К тому же Каплан не была эсеркой, в юности она примыкала к анархистам.

- В этот же день, 30 августа, случилось еще одно покушение на председателя питерской ЧК Урицкого.
Одна цепь?

- Возможно.
Но Урицкому отомстил за уничтожение своих друзей поэт Каннегиссер, от политики далекий.
И что любопытно: его год пытали, выбивая имена сообщников.
Тогда как Каплан, как только она дала показания, тут же казнили.
Да как!
Комендант Кремля Мальков расстрелял ее в кремлевском гараже, а потом тело сжег в Александровском саду.
Кстати, в акте сжигания участвовал и поэт Демьян Бедный.

- Зачем такая спешка?

- Возможно, какое-то ее признание поставило под угрозу создаваемую следствием картину.

- Есть версия, что покушение на Ленина организовала ВЧК...

- Если посмотреть, кому в тот момент было выгодно устранить Ленина, всплывает другое предположение: больше всех выигрывал Свердлов.
К июлю 1918 года он стал вторым человеком в государстве, хозяином Советов.
Но роль самих Советов покатилась к нулю. И его значимость стремительно падала.

- Маловато для подозрений...

- А косвенные данные? Ведь организовать покушение было не простой задачей.
Партия не афишировала, кто и где будет выступать на митингах.
Сам Ленин узнал о маршруте лишь накануне, получив 29 августа путевку на завод Михельсона.
Путевки выдавали агитотдел ВЦИК и Секретариат ЦК, подчинявшиеся Свердлову.
Еще важный факт.
В Москве из руководителей ЦК никого в тот момент не было.
Троцкий - под Казанью, Сталин - в Царицыне, Зиновьев - в Питере.
В случае чего противостоять Свердлову было некому.
Причем после питерского покушения Бухарин уговаривал Ленина не ехать на митинг.
И тот, по признанию Крупской, согласился.
Но тут вмешался Свердлов: «Что ж мы, прятаться начнем?» И Ленин решил ехать.
Охраны при нем не было.

- Комендатура и охрана Кремля подчинялись Свердлову?

- Да.
И сразу после покушения он одним из первых прибыл в Кремль.
Крупская вспоминает: «Взглянув на него, я решила: все кончено».
Жена Свердлова также сообщает, что в тот же вечер он занял ленинский кабинет, подмяв под себя и Совнарком, и ЦК, и ВЦИК.

- А как же Дзержинский?

- Он уехал в Питер расследовать убийство Урицкого.
Что позволило Свердлову взять под контроль весь ход следствия.
Он перевел Каплан с Лубянки в Кремль, где та вдруг начала давать признательные показания, после чего ее мгновенно расстреляли.
Приказ о расстреле и сжигании трупа отдал Свердлов.

- Сжигать-то зачем?

- Чтобы ЧК не могла возобновить расследования.
Подчеркиваю: это лишь гипотеза. Но воспользоваться результатами теракта Свердлов попытался вполне определенно.
Как только Ленин выздоровел, глава ВЦИКа протащил через врачей и ЦК решение: вождю надо подлечиться и отдохнуть.
Тогда и были выбраны пресловутые Горки.
Свердлов замкнул контакты с Лениным на себе.
И вырваться из-под его опеки Ленину не удавалось долго.

Дзержинский в это время на два месяца уехал в Швейцарию, не поставив в известность никого из членов ЦК.
Вероятно, счел пребывание в Москве для себя и Ленина небезопасным.
И лишь когда Ленин вернулся в свой кабинет, он приехал в Москву.

- А спустя пять месяцев не стало и Свердлова. Тоже загадочная смерть.

- Официальный диагноз - «испанка», т. е. грипп, болезнь не смертельная для 35-летнего.
Тем более лечили Свердлова лучшие врачи.
У его постели перебывал весь цвет партии.
Кроме Ленина.

- Но он затем произнес на похоронах Свердлова проникновенные слова.

- Сталин тоже произносил проникновенные слова на похоронах Ленина.
А потом уничтожил всю ленинскую гвардию.

P.S.

Как бы то ни было, покушение на Ленина дало толчок к безудержной мифологизации образа вождя, развязало руки ЧК для легализации красного террора и установления диктатуры насилия.
Только с сентября 1918 года по октябрь 1919 года были истреблены 1,3 млн. человек.
Такова цена одного выстрела и безумной идеи железной рукой загнать человечество в счастье.

ДОСЛОВНО.

Как рассказывает офицер охраны Московского Кремля С. Красиков в своей книге «Возле вождей», после смерти Свердлова сотрудники комендатуры Кремля не нашли ключей от сейфа в кабинете главы ЦИКа.
Отправили сейф на склад.
Он простоял там 16 лет.
В 1935 году сейф вскрыли и обнаружили в нем золотые монеты царской чеканки на сумму 108 525 рублей (стоимость 1935 года), 705 золотых изделий с драгоценными камнями, 7 чистых бланков паспортов и столько же заполненных на имена родственников Свердлова.

КСТАТИ.

Другие версии покушения на Ленина:

Это была инсценировка. Как сообщали «Известия ВЦИК» (03.09.1918 г.), «следы от пули на пиджаке не совпадали с ранениями на теле».

Это происки германской разведки, которая отомстила за убийство посла Мирбаха.

Организаторы покушения - Троцкий и Бухарин, сговорившиеся с эсерами.
Так утверждала спустя 20 лет газета «Правда».

Покушение подготовили сотрудники ЧК.
Неудача заставила Дзержинского срочно убыть за границу.

Это дело рук правых эсеров, признался в 1922 году бывший начальник Центрального летучего боевого отряда партии эсеров Семенов.
Однако Верховный трибунал ходатайствовал о его освобождении, и ВЦИК утвердил это решение.

.
Источник: ССЫЛКА.

Телеграмму о покушении Фанни Каплан на Ленина 30 августа 1918 года Яков Свердлов продиктовал раньше, чем... Прозвучали выстрелы.



А спустя четыре дня, 3 сентября, неудавшуюся убийцу без суда и следствия расстреляли, облили бензином и сожгли в бочке для мусора.

Только через 16 лет после смерти прославившегося своей жестокостью председателя Всесоюзного центрального исполнительного комитета (ВЦИК) Якова Свердлова в Кремле во время плановой инвентаризации складских помещений был обнаружен его тайник.

Товарищу Сталину о находке доложил в служебной записке нарком внутренних дел Генрих Ягода:

«27 июля 1935 года при вскрытии опечатанного кабинета был обнаружен сейф покойного Якова Михайловича Свердлова. Ключи от сейфа утеряны».

Вскрывал находку доставленный в Кремль прямиком с тюремных нар опытный вор-медвежатник по прозвищу Шнырь.
С заковыристым замком сейфа провозился он более двух часов.
И все это время невольно вспоминал ходившую в тюрьме легенду.
Будто бы после расстрела последнего российского императора Николая II от его тела отсекли голову, поместили ее в емкость со спиртом и доставили лично товарищу Свердлову, который и был организатором цареубийства в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге ночью 17 июля 1918 года.

Присутствовавшие же при взломе сейфа чекисты надеялись обнаружить доказательства причастности бывшего главы ВЦИК к покушению Фанни Каплан на Ленина в августе 1918 года...

Именно Свердлов ввел в моду черную кожаную одежду, ставшую своеобразной униформой коммунистов.

Исследователи кремлевских тайн, тщательно изучив все факты по делу Каплан, склонялись к мысли, что придумал и организовал это покушение не кто иной, как... Яков Свердлов.
Зачем?
Правая рука Ильича, Яков Михайлович жаждал действия и власти, Ленин же, по его мнению, лишь философствовал.
Убрать вождя с политической арены было невозможно, оставалось лишь устранить его физически.

А вот Ленин искренне считал Свердлова своим самым верным и незаменимым соратником.

«Та работа, - говорил он после смерти Якова Михайловича в 1919-м, - которую Свердлов делал один - в области организации, выбора людей, назначения их на ответственные посты, - эта работа будет нам под силу лишь в том случае, если на каждую из отраслей, которыми он единолично ведал, выделить целые группы людей».

Таким образом в 1920 году появились сразу два ведомства - Политбюро и Оргбюро ЦК ВКП(б).

Да и мог ли Ленин говорить иначе?
Ведь именно Свердлов был автором первой большевистской конституции образца 1918 года.
Именно он председательствовал на историческом заседании ЦК РСДРП(б), когда принималось решение о начале Октябрьского переворота. Наконец, с легкой руки Якова Михайловича появилась и вошла в моду черная кожаная одежда, ставшая своебразной униформой коммунистов.

...Впервые Свердлов и Ленин встретились в апреле 1917 года.
Впрочем, Ильич раньше много слышал о «товарище Андрее», как называли Якова подпольщики.

Познакомившись же с ним, вождь мгновенно понял: вот человек, который ему нужен, потрясающий организатор, способный воплотить в жизнь любые проекты. И когда формальный глава государства - председатель ВЦИК Лев Каменев - подал в отставку, Ленин сразу рекомендовал на его место Якова Свердлова.

Этот факт стал решающим.

Причем в масштабах целого государства: во многом именно благодаря Свердлову большевики получили возможность прийти к власти.

- Многие думают, что исторически большевики были самой революционной, самой опасной для самодержавия и буржуазии партией, - в передаче «Яков Свердлов.
Кровавый механик советской власти» рассказывал российскому телеканалу «Совершенно Секретно» всемирно известный историк Рой Медведев.
- На самом деле это не так.
Самодержавие даже не считало большевиков опасными врагами.
Другие политические силы были многочисленнее, серьезнее вооружены и более готовы к решительным действиям.
Вот левых эсеров, особенно анархистов, царское правительство и впрямь боялось, поэтому всегда приговаривало неугодных к повешению, большевиков же в худшем случае ссылали в далекие края.
В архивах охранки очень мало документов о большевиках, ибо за ними даже следили не так тщательно, как за другими партиями.

Этот фактор и использовал Свердлов при организации вооруженного восстания.
Расставив на ключевых постах исключительно верных себе и партии людей, он не пытался во время Октябрьского переворота захватить всех и вся.
Достаточно было точечных ударов в жизненно важные объекты столицы империи - почту, телеграф, телефон.
А в итоге - маленькая неизвестная партия стала во главе огромной Российской империи.

Для пополнения революционной казны большевикам поручали... жениться на одиноких богатых купчихах.

Не менее интересен и вопрос добывания денег для совершения переворота...
Что-то, конечно, перепадало от немцев, что-то - от писателя Горького и других «сочувствующих», но этого катастрофически не хватало.
Поэтому на места поступило распоряжение: средства на революционную деятельность добывать любым путем. Называлось это красиво - экспроприация экспроприаторов.

- Революционеры добывали средства всеми возможными способами, - рассказывает Рой Медведев.  — Захватывать деньги у банков - пожалуйста!
Печатать фальшивые, переправлять их за границу и, «отбелив», пускать на нужды партии - пожалуйста.
Большевикам даже поручали жениться на одиноких богатых купчихах...

Больше всего денег поступало из Екатеринбурга, где их добычей занимался Яков Свердлов.
Именно тогда, продемонстрировав свои таланты, он и стал незаменимым.

Боевой отряд РСДРП(б) в Екатеринбурге, который он курировал, отличался от подобных в других регионах особой жестокостью.

Да и «боевиков» Свердлов регулярно проверял «на соответствие» и преданность идее.

Много позже некоторые из них в своих мемуарах обнародовали, как они одевались полицейскими, ловили товарищей-революционеров и «арестовывали» их, а затем допрашивали - всерьез, не чураясь и пыток.

Не выдержавших боли, «сломавшихся» убивали без раздумий...

Подобная жестокость была совсем не характерна даже для тех кровавых лет, уверяет профессор Института психоанализа при МГУ Александр Полев.

Но, видимо, именно она сыграла немаловажную роль в судьбе царской семьи, которую совсем не случайно из западносибирского Тобольска перевезли именно в Екатеринбург.

А проверенные кровавым террором времен экспроприации боевики Свердлова, уже занявшие в партийном руководстве весьма значимые посты, привычно исполнили роль палачей.

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года Романовы и обслуга легли спать, как обычно, в 22 часа 30 минут.
А в 23. 30 в особняк явились два особоуполномоченных и вручили решение Уралсовета «лучшим» из людей Свердлова - командиру отряда охраны Ермакову и комиссару Чрезвычайной следственной комиссии Юровскому - второму коменданту «дома особого назначения», как называли Ипатьевский особняк, когда в нем содержалась царская семья.

Романовым и персоналу объявили, что ввиду наступления «белых» особняк может оказаться под обстрелом и в целях безопасности нужно перейти в подвал.
Бывший российский император Николай II, императрица Александра Федоровна, их дочери Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и сын Алексей, а также врач Боткин и трое слуг спустились в полуподвальную комнату.
Там Юровский огласил приговор, после чего всех расстреляли.
Уже упавших для верности достреливали и даже докалывали штыками. Трупы свалили в грузовик и вывезли.
Кровь с пола, стен и камней отмыли...

Через месяц после расстрела семьи Романовых, в августе 1918-го, Яков Михайлович решил избавиться и от Ленина.
В те времена представители ЦК часто выступали перед народом.
Кто и где - заранее не говорилось.

Владимир Ильич о том, что 30 августа ему предстоит ехать на завод Михельсона и на хлебную биржу, узнал лишь накануне вечером, получив «путевку».

Распределением последних занимался непосредственно председатель ВЦИК.

В полном собрании сочинений Ленина сохранилась записка от Свердлова, датированная тем же 29 августа: «Следует предупредить членов Совнаркома, что те, кто получил путевки, не имеют права отказываться от выступления»...

Конечно, всей правды об истинном заказчике покушения Каплан на Ленина уже не узнать, но некоторые весьма любопытные факты известны.
Согласно показаниям шофера Ленина - Гиля, выступление Ильича на заводе началось в десять вечера и длилось не меньше часа.
Следовательно узнать о совершенном уже после него покушении в Кремле могли не раньше одиннадцати.
Однако воззвание к народу «Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на товарища Ленина» было подписано председателем ВЦИК Яковом Свердловым в 22 часа 40 минут.
Раньше, чем в Ленина стреляли!
Еще большее удивление вызывает дальнейшее поведение Свердлова.

Фанни Каплан арестована.
На Лубянке ее допрашивают всего полдня, а уже к вечеру по указанию Якова Михайловича перевозят в Кремль.
Протоколов допросов от 1 и 2 сентября нет, тем не менее 3 сентября комендант Кремля Мальков самолично расстреливает Каплан в правительственном гараже. Затем тело неудавшейся убийцы несут в Александровский сад, заталкивают в железную бочку, обливают бензином и поджигают.
Опять же по указанию Свердлова: «Останки уничтожить без следа!» Необъяснимая поспешность и следствия, и расправы...

В своем кремлевском кабинете председатель ВЦИК прятал почти 100 килограммов золота.

- После покушения на Ленина Свердлов одним из первых оказался в его квартире, - рассказал «Совершенно Секретно» писатель Валерий Шамбаров.
- Крупская вспоминала, как она поинтересовалась здоровьем мужа.
А Яков Михайлович поспешно ответил ей: «У нас с Ильичем все сговорено»...

Председатель ВЦИК быстро прибрал к рукам и ЦК партии, Совнарком - такой полноты власти не было даже у самого вождя...

Но Ильич быстро пошел на поправку, уже через пару дней начал ходить и собирался вернуться к делам.
И Свердлов придумал новый механизм устранения вождя: изолировать его, а самому стать единственной связующей с внешним миром ниточкой.
Он протащил через врачей решение ЦК о том, что Ильичу «полезно» жить в Горках, и все контакты Ленина замкнул на себя: или приезжал лично, или же пересылал документы - разумеется, тщательно отобранные.

Даже набор и печатание газет для вождя (существенно отличавшихся от тех, что выходили массовым тиражом) Свердлов контролировал лично.

А коменданту Малькову наказал: если Ленин будет проситься назад в Москву, говорить ему, что в кремлевской квартире ремонт.
О том, что ремонт давно закончен, Ильич узнал случайно и был страшно разгневан.

Впрочем, Свердлова это уже мало беспокоило. Из-под его пера вышли два документа: постановление ВЦИК «О превращении советской республики в военный лагерь» и постановление Совнаркома «О красном терроре».

А в начале 1919-го Яков Михайлович единолично принял директиву о расказачивании.

- Эта директива предписывала поголовно уничтожать все антисоветски настроенное казачество и всех богатых казаков, - рассказывает Рой Медведев.
- Но казаки никак не были настроены - они вообще не знали, что такое советская власть.
И почти все они были богатыми!
То есть их практически поголовно приговорили к физическому истреблению.
Чинящие расправы районные революционные трибуналы рассматривали дела казаков не индивидуально, а списками, причем на решение отдельной человеческой судьбы уходило не более нескольких минут.
Приговор всегда был один - расстрел...

Эта жестокая и бессмысленная директива таки настроила казачество против советской власти и крайне негативно повлияла на исход гражданской войны: большинство казаков выступило на стороне белогвардейцев...

Многие десятилетия исследователи задавались вопросом: понимал ли Яков Свердлов, к каким зверствам приведут его директивы, или же он устраивал кровопролития ради кровопролитий?
Впрочем, действия Свердлова были слишком рациональны, чтобы заподозрить у него психическое расстройство.

То, что Яков Михайлович отнюдь не был сумасшедшим, подтверждает и содержимое его личного сейфа, который тогда, в 1935 году, вор-медвежатник по прозвищу Шнырь все же вскрыл.
Там не оказалось ни головы императора, ни секретных документов.

Согласно описи, подписанной председателем Совнаркома Генрихом Ягодой, в сейфе обнаружили:

золотые монеты царской чеканки - на сумму 108 тысяч 525 рублей;
золотые изделия, многие из которых с драгоценными камнями,
- 705 предметов; кредитные царские билеты - всего на сумму 705 тысяч рублей (в 1935-м обед в столовой стоил 1 руб. 50 коп., хлеб - 1 руб. 50 коп. за килограмм, килограмм сахара - 4 руб. 60 коп., ботинки - 100-120 руб., зимнее пальто - 250-300 руб.).
Кроме того, чистые бланки паспортов царского образца, а также паспорта, заполненные на разные имена, один из них - немецкий...

Документы Свердлову не понадобились.
Играя судьбами миллионов людей, он не смог обыграть свою собственную.
Свирепствовавший в 1919 году в России банальный грипп «испанка» уравнял председателя ВЦИК с сотнями тысяч граждан разрушенного при его непосредственном участии государства.

Поговаривали, что болезнь возникла у Свердлова не на ровном месте.
По довольно распространенной версии, в Орле его сильно избили рабочие.

Свердлов на личном поезде возвращался из командировки назад в Москву, увидев на станции митинг, вмешался, да, видно, не о том заговорил...

Охрана поначалу растерялась, но затем отбила Свердлова у митингующих, погрузила в вагон, и поезд на всех парах двинул к столице.
Якову Свердлову с каждой минутой становилось все хуже и хуже.
Домой он попал уже без сознания, в бреду.
Как вспоминала его гражданская жена, все время порывался встать и отыскать какие-то резолюции, которые «хотят украсть эсеры».
А после стал требовать к себе малолетнего сына - передать ему нечто важное.
Возможно, именно ключи от своего драгоценного сейфа.

.
1-Я ЧАСТЬ - НАЧАЛО.

Источник: ССЫЛКА.

Пауки в кремлевской банке.



Уж наверное, ни одно криминальное событие в советской истории не описано так широко, как покушение на В.И Ленина 30 августа 1918 года.
Так широко и... так однобоко.

Поскольку перелопатив всю массу документальной, мемуарной, публицистической литературы на эту тему, найдем лишь разностороннее обсасывание одного-единственного официального штампа версии, причем штампа, страдающего множеством внутренних противоречий и неувязок.

В частности, ни одно исследование не содержит весомых и неопровержимых доказательств того, что выстрелы в Ленина произвела Фанни Каплан (Фейга Ефимовна Ройд).

Более того, в тех же материалах следствия приводится ряд фактов, которые явно ставят ее причастность к теракту под сомнение.

Возьмем, например, показания Сергея Батулина, одного из главных свидетелей, так как именно он задержал Каплан:

"Человека, стрелявшего в Ленина, я не видел. Я не растерялся и закричал: "Держите убийцу товарища Ленина!" и с этими криками выбежал на Серпуховку, по которой одиночным порядком и группами бежали в разных направлениях перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.
Я увидел двух девушек, которые по моему глубокому убеждению, бежали по той же причине, что позади них бежал я и другие люди, и которых я отказался преследовать.
В это время позади себя, около дерева, я увидел с портфелем и зонтиком в руках женщину, которая своим странным видом обратила мое внимание.
Она имела вид человека, спасающегося от преследования, запуганного и затравленного.
Я спросил эту женщину, зачем она сюда попала.
На эти слова она ответила: "А зачем вам это нужно?"
Тогда я, обыскав ее карманы и взяв ее портфель и зонтик, предложил идти со мной..."

В дороге С. Батулин, "чуя в ней лицо, покушавшееся на т. Ленина", пытается допросить ее.
Она затравленно твердит на все вопросы примерно одно и то же: "А зачем вам это нужно знать?"

В общем-то, вполне нормальная реакция для женщины, которую вдруг схватили на улице и куда-то тащат.

Да и что касается "странного вида" - она стояла на улице, когда по ней вдруг с воплями понесся народ.

Не лишне вспомнить и то, что у Каплан была тяжелая нервная болезнь еще со времен каторги ( см. напр. Н.Д. Костин, "Суд над террором").

Далее - "на Серпуховке кто-то из толпы в этой женщине узнал человека, стрелявшего в Ленина..."

Простите, а что же еще крикнут из толпы о человеке, которого уже взяли и ведут?

Позже появляется и другая версия, рожденная Бонч-Бруевичем, не присутствовавшим при покушении и не имевшего никакого отношения к его расследованию - версия о гурьбе ребятишек, якобы бежавших за террористкой и кричавших: "Вот она! Вот она!" - и тем самым указавших преступницу.

Любопытно, что как раз эту, более гладкую версию подхватила художественная литература, рассчитанная на впечатления массового читателя (например, В. Успенский).

Но в материалах следствия и документальной литературе никаких ребятишек нет, действует лишь "революционная интуиция" С. Батулина.

Хотя конечно, не исключено, что как раз ребятишки были теми, кто "из толпы" узнал "человека, стралявшего в Ленина", то бишь кричал "вот она" и гурьбой бежал за Каплан - уже после ее задержания.

Во всех свидетельских показаниях фигурируют и другие кандидатуры на покушение - некий подозрительный гимназист, замеченный на митинге, "человек в матросской фуражке", который бегал и суетился рядом, но пустился наутек, когда шофер Гиль достал револьвер.
Отметим, что сам Ленин, едва Гиль подбежал к нему, спросил в первую очередь: "Поймали его или нет?"
А бюллетень ЦИК за подписью Свердлова, выпущенный вечером 30 августа, то есть уже после задержания Каплан, сообщал: "Стрелявшие разыскиваются".

Нет, в деле о покушении на Ленина это не единственные неувязки, объяснимые "своеобразием" эпохи.
Оно все состоит из подобных неувязок.
Хотя Каплан якобы и была опознана “рядом рабочих”, но нигде эти самые "рабочие" и их конкретные показания не упоминаются.
И "товарищ Гиль был почти единственным свидетелем" - как пишет Бонч-Бруевич.
Он и выступает единственным свидетелем, опознающим Фанни Каплан.

Остальные же как С. Батулин, Н. Иванов и др. дружно утверждают, что не видели, кто стрелял, и их показания привязываются к личности обвиняемой лишь после ее ареста.
Но и свидетельства Гиля тоже крайне противоречивы.
Потому что в первоначальных показаниях он сообщает, что видел лишь... "руку с револьвером".
И лишь в более поздних пересказах сталкивается с террористкой лицом к лицу - и она, отстрелявшись, бросает револьвер ему под ноги.

Но этот брошенный посреди заводского двора револьвер рабочие "находят" только через четыре дня!

И лишь 3 сентября он всплывает вдруг на следствии.

Кстати, обратите внимание, что по данным обыска, экипирована была Каплан явно не для теракта - при задержании у нее отбирают портфель и зонтик.
Однако портфель того времени - это отнюдь не изящный дипломат, и свидетель Мамонов даже называет его "чемоданом".
Да и зонт начала века представлял собой довольно громоздкую конструкцию.
Вот и попробуйте, нагрузившись такими вещами и как-то манипулируя ими в руках, прицельно стрелять из пистолета.
А потом ускользнуть через толпу и удирать.
Почему-то поспешив избавиться от оружия - но с неуклюжим зонтом и "чемоданом", в котором не было ничегошеньки ценного...

В заключении ВЧК по данному делу сказано, что "когда тов. Ленин подходил к автомобилю, он был задержан под видом разговора", из чего делается вывод, что "в покушении участвовала группа лиц".

Хотя это начисто противоречит свидетельским показаниям Н.Я. Иванова, содержащимся почти во всех документальных исследованиях - что обе женщины, задержавшие Ленина разговорами, хорошо известны, что обе они тоже получили ранения и были доставлены в больницу, явившись случайными жертвами "террора буржуазной наймитки".
А вот показаний этих женщин, стоявших в момент выстрелов ближе всего к Ильичу, мы по непонятной причине не находим нигде.

Семашко публикует откровенную чушь:
"...Эти мерзавцы позволили себе стрелять не простыми пулями, а отравленными ядом кураре".

Остается констатировать, что первый советский наркомздрав, наверное, с гимназических лет чересчур увлекался Майн Ридом или просто имел столь жалкий уровень профессиональной подготовки, что в нужный момент ему в голову не пришло ничего более правдоподобного - иначе откуда бы взяться индейскому яду в Москве 1918 года?
И какой серьезный террорист додумался бы искать бразильскую экзотику сомнительного свойства вместо, например, цианидов, которые может изготовить любой химик или фармацевт?
Да и как, интересно, Семашко мог идентифицировать "кураре" при отсутствии каких бы то ни было специальных лабораторий?
На язык, что ли?
Или по запаху пули?

А между тем, Фанни Каплан подвергалась непрерывным многочасовым допросам.

Сначала в комендатуре Замоскворецкого района, потом на Лубянке, потом в Кремле.

Сменяя друг друга, ее в течение нескольких дней допрашивали Дьяков, Петерс, Курский, Козловский, Аванесов, Скрыпник, Кингисепп.

Александр Солженицын очень подробно и красноречиво описал, что способны сделать даже с сильными мужчинами бессонница и непрерывный многодневный допрос.
Даже без воздействия других пыток, которые в то время уже применялись (например, "пробковая камера", герметично закрытая и нагреваемая, документально зафиксирована летом 1918 года, после Ярославского восстания).
Какая же может быть цена собственным признаниям Каплан?
Впрочем, и протоколы допросов достаточно красноречивы. Как, например, расценить протокол от 31 августа:

Курский: Сколько раз вы стреляли в Ленина?

Каплан: Не помню.

Курский: Из какого револьвера стреляли?

Каплан: Не скажу. Не хотела бы говорить подробности.

Странно, не правда ли, что она не хочет или затрудняется отвечать на такие, чисто технические вопросы.
Но оказывается, ничего странного - если вспомнить, что в данный момент само следствие ответов на эти вопросы не знало.
Ведь 31 августа револьвера у чекистов еще не было, несмотря на то, что его якобы "швырнули под ноги"...

Он возникает только 3 сентября, и тогда же было определено, что из него сделано три выстрела.
В других же случаях часто бросается в глаза, что вопросы как бы подсказывают ответы на них.
То есть подсказывают обвиняемой информацию, уже известную следователям - и такую, которую обязан был знать стрелявший.

Да и данные о признаниях Каплан в разных источниках далеко не однозначны.
Тот же Петерс через несколько лет напишет, что убеждал ее покаяться, рассказать все чистосердечно и тем самым смягчить свою вину.
"Она же или плакала, или ругалась зло, с ненавистью, решительно отказываясь давать какие-либо показания" (см. мемуары Петерса или ссылки на них у В. Хомченко).
А член коллегии Наркомюста Козловский писал, что она "держит себя растерянно, говорит несвязно" и производит впечатление истерического человека.

Что вполне объяснимо. Ведь Каплан была тяжело больной.
И к тому же... полуслепой.

В 1907 году, когда она состояла в группе анархистов и участвовала в подготовке покушения на киевского губернатора, в ее комнате по неосторожности взорвалась бомба.
Несколько соратников было убито, а сама она получила тяжелую контузию.
Уцелевшие террористы были арестованы и приговорены военно-полевым судом к смертной казни - которую Каплан заменили пожизненной каторгой.

Как сообщала ее подруга, "она в январе 1909 года ослепла...
Каплан ослепла 9 января, в четвертую годовщину Кровавого воскресенья...
Она и прежде теряла зрение, но ненадолго, на два-три дня.
На этот раз ее прозрение длилось почти три года.
Тюремные врачи потерю зрения Фаней Каплан связывали с резкими головными болями, которыми она жестоко страдала на каторге".

Кстати, вот зачем оказался в ее руках зонт!
Из-за проблем со зрением, способных непредсказуемо усилиться в любую минуту.
Ведь в те времена зонты служили одновременно и тростью - и разумеется, для молодой женщины это казалось предпочтительнее, чем ходить с палочкой.

Неужели опытные боевики-эсеры могли столь легкомысленно поручить такую важную, так долго готовившуюся и столько раз срывавшуюся акцию больной женщине, которая вполне может подвести - из-за какой-то случайности, из-за малейшего нервного перенапряжения, неизбежного при покушении?

Да и где вообще гарантия, что полуслепая попадет?
И в того, кого нужно?
Каждый, кто хоть раз стрелял из боевого пистолета, думаю, согласится со мной, что из этого оружия и вполне здоровый человек поражает цель далеко не всегда. Нужен и навык, и обязательно - твердая рука.

Правда, большевики попытались сгладить это противоречие, утверждая, будто зимой 1917-1918 г.г. ей в Харькове делали глазную операцию (что проверить было невозможно, так как Харьков находился под немцами).

Но отметим, что во-первых, вряд ли в революционном Харькове функционировали учреждения вроде клиники Федорова, способные так быстро и полноценно вернуть зрение.
А во-вторых, большевиков снова подводит элементарная медицинская безграмотность - как мы видим, слепота Каплан определялась вовсе не офтальмологическим диагнозом, а была связана с контузией и сопровождалась мучительными головными болями, то есть вызвана была нервной патологией или мозговой травмой.
Как же тогда ей могла помочь операция на глазах?

Коснемся и эсеров, которым почему-то сразу было приписано покушение.
И без всяких оснований. Налицо следующая грубая подтасовка.

"Известия ВЦИК" от 1 сентября сообщают:
"Из предварительного следствия выяснено, что арестованная, которая стреляла в товарища Ленина, состоит членом партии правых социалистов-революционеров черновской группы".

Однако согласно протоколам допросов, она в этот день еще называла себя анархисткой.
И лишь 2 сентября в протоколах появляется, что "она сторонница эсера Чернова, но в партии не состоит".

То есть, официальное сообщение о признании на день опередило само признание (кстати, и об этом признании, от 2 сентября, "Известия ВЦИК" не постеснялись сообщить вторично, как о величайшей победе следствия - уже 3 сентября).

Отметим и то, что партия социалистов-революционеров, то бишь эсеров, сразу же заявила о своей непричастности к покушению.
А ведь как раз по эсеровским правилам это автоматически лищало теракт всякого смысла.

Как раз по законам эсеровских боевиков должен был получать широкую огласку как исполнение приговора партии и тем самым оказать давление и деморализующее влияние на органы власти.

И Сазонов, и Каляев шли на смерть, гордо неся звание эсеров, а не скрывая своей партийной принадлежности.

Но дело-то в том, что Каплан и в самом деле никогда не принадлежала к эсерам.

В юности состояла в организации анархистов, а вернувшись после Февральской революции с каторги полным инвалидом, перебивалась по знакомым в поисках средств к существованию.
Жила то у одной, то у другой подруги, принимавших ее из жалости.
По свидетельствам этих подруг, своего положения нахлебницы и приживалки она очень стеснялась, поэтому с утра брала ненужный портфель и на весь день отправлялась якобы "по делам" - хотя все знали, что она просто бесцельно околачивается по городу, просиживает по лавочкам скверов.
А в роковой день, вроде бы, поехала в больницу - ей снова стало хуже...

Но вот после отказов "давать какие-либо показания" и "несвязных" речей 2-3 сентября в протоколах следствия вдруг как-то сразу появляются все необходимые признания, и в тот же день Каплан быстренько расстреливают.

Для сравнения - 30 августа, в тот же день, что произошло покушение на Ленина, в Петрограде был убит председатель ЧК Моисей Соломонович Урицкий.
Отомстил ему за истребление своих друзей и столичной интеллигенции бывший юнкер, поэт-романтик Каннегиссер.
Однако его пытали и допрашивали целый год, пытаясь выбить имена сообщников - и лишь после этого казнили.

А Фанни Каплан приканчивают через три дня после ареста - хотя ни на один важный вопрос она фактически так и не ответила.

Да и процедура казни выглядела довольно странно.

Расстреливает почему-то не обычный дежурный чекистский палач, а лично комендант Кремля П.Д. Мальков - персона, так сказать, "генеральского" уровня.

В своих "Записках коменданта Московского Кремля" он вспоминает, что приговор приводился в исполнение, не покидая правительственной территории - в кремлевском гараже.
"...По моему приказу часовой вывел Каплан из помещения, в котором она находилась, и мы приказали ей сесть в заранее приготовленную машину..."

Что за бред?
Зачем?
Выходит, она даже не знала, что ее сейчас будут убивать?
Не необычен ли для большевиков такой прием?
А после умерщвления ее тело было сожжено в Александровском саду в железной бочке тем же Мальковым и его приятелем, "пролетарским поэтом" Демьяном Бедным...

Тут остается только пожать плечами над нравами новой коммунистической "интеллигенции" и высказать сразу несколько версий, способных хоть как-то объяснить такие непонятные особенности.

Может, какое-то признание Каплан вдруг поставило под угрозу создаваемую следствием картину и ускорило решение о казни - причем палачи должны были быть уверены, что некая информация не выйдет за пределы самого узкого и доверенного круга лиц?

Могла иметь место ложная договоренность с Каплан о подписании признаний в обмен на жизнь и свободу.
Или она сошла с ума.
А то и вообще не дожила до расстрела?
Пытки и допросы могли стать для тяжелобольной роковыми, оборвав следствие так рано и вынудив имитировать казнь для "достойного" завершения процесса.

Немедленная кремация трупа может говорить о том, что требовалось либо избежать вскрытия (способного установить истинную причину смерти или, например, медицинские причины неспособности к покушению), либо гарантированно защититься от возможности нежелательного опознания (скажем, настоящими свидетелями покушения или теми, кто мог бы засвидетельствовать алиби Каплан).

Ну а исчерпывающие, полновесные доказательства ее виновности появляются лишь... четыре года спустя - на показательном процессе эсеров в 1922 году.

Они же фигурируют в качестве основных во всей последующей исторической и публицистической советской литературе - подкрепляя, связывая воедино и уже "строго" обосновывая всю несуразицу и неутыки следствия 1918 года и заполняя его явные пробелы.

Но как показали многочисленные исследования, начиная с А.И. Солженицына, сам эсеровский процесс был сфабрикован от начала до конца и основывался лишь на клевете провокаторов.

Богатый материал о данной судебной фальсификации опубликовал и журнал “Огонек” в 1990 г.

Дело в том, что политическая антикоммунистическая деятельность эсеров была к тому времени амнистирована (тактический ход гражданской войны), так что и судить их казалось бы, не за что.
Но большевики нашли юридическую лазейку, зацепившись за "терроризм", о котором, дескать, при амнистии речи не было.
Поэтому эпизод покушения на Ленина стел центральным пунктом обвинения.

А все фактические данные о покушении были, согласно протоколам процесса, получены от "раскаявшихся боевиков" Г.И. Семенова, Л.В. Коноплевой, И.С. Дашевского, П.Г. Ефимова, К.А. Усова, Ф.Ф. Федорова-Козлова, Ф.В. Зубкова, П.Н. Пелевина и Ф.Е. Ставской.

Настолько "раскаявшихся", что на заседания Верховного Трибунала эти подсудимые приходили бесконвойно, из дома.

И послушание их было достойно вознаграждено - они, как и другие обвиняемые, получили смертный приговор, но "в связи с раскаянием" расстрел им заменили на "полное освобождение от всякого наказания".
А "нераскаявшаяся" подсудимая Евгения Ратнер очень лихо вывела провокаторов на чистую воду - она в свое время видела Каплан на каторге и попросила их описать ее внешность.
Ни один из гипотетических соратников по "эсеровской террористической организации" сделать этого не смог...

Но из факта невиновности Каплан - или пусть даже не ее невиновности, а всего лишь непричастности к покушению эсеровской партии, автоматически вытекает вопрос, мимо которого почему-то до сих пор проходят все современные исследователи.
Если не эсеры - то кто?
Ведь сами-то выстрелы были.
И ранения были...

Других-то политических сил, способных стоять за организацией теракта, на первый взгляд не просматривается.
Партии анархистов к августу 1918 года уже не существовало, она была разгромлена в апреле.

А участие в покушении каких-то белогвардейских и офицерских организаций представляется вообще сомнительным - все они в практическом отношении оказывались очень слабыми, обычно не выходя за пределы теоретического прожектерства, да и традиционно были отвратительными конспираторами, из-за чего и попадались пачками в лапы чекистов.

В случае причастности к такому громкому делу, как выстрелы в Ленина, уж конечно, информация об этом очень быстро стала бы достоянием самых широких кругов общественности - что имело место, например, при всех попытках освобождения царской семьи.

Но нигде, ни в мемуарах беженцев, ни в устных пересказах слухов и сплетен нет даже намека на подобное участие.

Если же внимательно проанализировать, кому в данный момент было бы выгодно устранение вождя, то всплывает версия совершенно неожиданная - в случае смерти Ленина больше всех выигрывал не кто иной, как Яков Мовшевич (Михайлович) Свердлов.
Личность в нашей истории до сих пор темная и представляющая массу загадок.

Когда в апреле 1917 года Ильич первым из эмигрантов вернулся в Россию, это первенство вкупе с германскими субсидиями позволило ему быстро выдвинуться из числа заурядных лидеров политических групп и течений в революционные "звезды".

Но свою партию ему пришлось, фактически, создавать заново - большинство прежних сторонников, теоретиков-эмигрантов и легальных российских оппозиционеров, для экстремистских задач оказались непригодными.
Вот тут-то и подвернулся вождю Свердлов - один из региональных деятелей, случайно очутившийся в нужный момент в Петрограде.
Все современники отмечают такие его качества, как колоссальная энергия и исключительные организаторские таланты - которые Ленину пришлись очень кстати.

При начавшихся перетасовках партийных органов Ильич протолкнул его во главу Секретариата ЦК - на пост, прежде считавшийся чисто бюрократическим и маловажным.

Но на этом посту как раз Свердлов явился родоначальником известной номенклатурно-кадровой политики коммунистов - систематического продвижения верных людей на те или иные ключевые должности, что позволяло относительно-небольшими силами брать под контроль нужные структуры и организации (именно у него выучился этой методике В.М. Молотов, работавший с ним в Питерском Военно-революционном комитете, и в сталинские времена широко использовавший полученную науку).

Такие таланты оказались важны не только внутрипартийной работы.

После Октябрьского переворота Ленин выдвинул Свердлова на пост председателя ВЦИК - центрального исполнительного комитета Советов, еще игравшего тогда роль многопартийного парламента и представлявшего поле ожесточенной политической борьбы.

Здесь железная хватка Свердлова и его кадровые методы сыграли определяющую роль и в ратификации Брестского мира, и в поэтапном разгроме и разгоне всех оппозиционных фракций.
К июлю 1918 года, когда большевики решились уничтожить последних конкурентов, левых эсеров, Яков Михайлович по своему политическому весу достиг уровня второго человека в государстве.

Нетрудно представить, как разыгрались амбиции тридцатитрехлетнего человека от столь головокружительного взлета (всего за год!).

Но дальше его ждало разочарование.

С одной стороны, в однопартийных Советах он стал полновластным хозяином.

Только вот с другой стороны, в однопартийном государстве роль самих этих Советов быстро покатилась к нулю.

И Свердлов не мог не понимать, что одновременно стала падать и его роль - уж кто-кто, а Ленин умел приближать к себе людей, нужных в данный момент, и отбрасывать на второй план, когда надобность в них отпадала.
И противоречия между ними как раз к августу 1918-го наметились серьезнейшие.
Разумеется, у нас нет никаких прямых доказательств подготовки Свердловым верхушечного переаворота.
Но косвенных данных, ложащихся в русло данной версии, хоть отбавляй.

Начнем с того, что организация покушения на Ленина была бы задачей не столь уж простой. Хотя пятницы в Москве считались "единым партийным днем", и митинги с пятнадцати-двадцатиминутными выступлениями выступлениями высокопоставленных руководителей проводились по всему городу, кто именно и где именно будет выступать, не афишировалось.

Сам Ленин, как отмечено в его "Биографической хронике", узнал о маршруте лишь накануне, получив 29 августа путевки на Хлебную биржу и завод Михельсона.
А секретари соответствующих райкомов, по воспоминаниям одного из них, Е.М. Ямпольской, были извещены только утром 30 августа.

Согласно материалам дела, даже после начала митинга шоферы имели четкую инструкцию не отвечать любопытствующим, кто выступает.

Говорили: "Привез лектора, а кого - не знаю".

Ну а предварительным распределением путевок и маршрутов занимались Молсковский комитет партии, агитотдел ВЦИК и Секретариат ЦК - два последних подчинялись Свердлову.
Причем в данном случае сохранилась даже его личная записка Ленину от 29.08 с просьбой "предупредить всех совнаркомщиков, что в случае приглашения или назначения на митинги никто не имеет права отказываться".

Обращает на себя внимание и совпадение по времени с убийством в Петрограде Урицкого.
Хотя поначалу эта одновременность трактовалась чекистами как доказательство единого широкомасштабного заговора, но потом даже советская литература вынуждена была признать покончившего с Урицким Каннегиссера одиночкой, действовавшим на свой страх и риск.

Тогда спрашивается - неужели совпадение с выстрелами в Ленина оказалось случайным?

Может статься, что нет.
Потому что как раз в данный момент многих, и как раз самых "боевых" членов ЦК не было в Москве.

Троцкий находился на фронте под Казанью, Сталин в Царицыне, Артем (Сергеев) на юге, Зиновьев в Питере.

А в связи с убийством Урицкого утром 30 августа туда же в спешном порядке выехал и Дзержинский!

Получалось, что именно в этот день, даже в случае каких-либо осложнений противостоять Свердлову в столице было бы некому!

Посмотрим на его участие в событиях роковой даты.
После теракта в Петрограде Бухарин уговаривает Ленина не ездить на митинги.
И тот, по словам Крупской, согласился, "что может, и не поедет".

Решение воздержаться от выездов в массы принял и МК партии во главе с В.М. Загорским - секретарей райкомов, незадолго до того оповещенных о визитах вождей, повторно вызвали в МК и сообщили об отмене выступлений лидеров.
И тут активно вмешался Свердлов, выговаривая всем и каждому: "Что же, мы испугаемся всякой буржуазной сволочи? Прятаться начнем?"
Заявил, что на своих митингах, в Лефортовском и Введенском районах, он непременно будет.
И Ильич тоже склонился ехать.
Неудобным показалось пугаться и прятаться, когда другие выступать будут.

Неоднозначен и вопрос с охраной.
Позже в коммунистической литературе было внедрено расхожее представление, будто вожди храбро разъезжали "в народ" вообще без телохранителей.

Однако имеются документальные свидетельства обратного.

Например, в "Записках..." кремлевского коменданта Малькова мы находим:
"После ранения Ленина в ЦК был поставлен вопрос, чтобы при выезде из Кремля Ленина сопровождал не один, а два бойца из охраны.
После этого было дано соответствующее указание начальнику караула...
Владимир Ильич, еще не зная о принятом решении, в воскресенье поехал в сопровождении одного бойца.
Часовой задержал его машину...
Когда ему доложили, что выезжать с одним бойцом - значит нарушать решение ЦК, Владимир Ильич беспрекословно подчинился".

Значит, хоть один телохранитель должен был его сопровождать и 30 августа.
Правда, в советских источниках иногда делалось пояснение, что обязанности охранника по совместительству выполнял шофер Гиль, но из данного текста ясно видно, что речь идет не о нем, а о "бойце из охраны", которого Ильич привычно брал даже для прогулки.
Спрашивается, куда же он делся - или накануне выезда на митинги, или потом, из всех свидетельств и материалов дела?
А комендатура и охрана Кремля напрямую подчинялись Я.М. Свердлову.

Сразу после покушения он оказывается в Кремле одним из первых.
Крупская пишет, что когда она вошла в квартиру, "около вешалки стоял Свердлов, и вид у него был какой-то серьезный и решительный. Взглянув на него, я решила, что все кончено".

К.Т. Свердлова тоже сообщает, что "он казался еще тверже, еще решительнее и собраннее, чем всегда".
И тут же он принялся убеждать всех присутствующих, что "у нас с Ильичем все сговорено", поспешив в тот же вечер занять рабочий кабинет Ленина.
И сосредоточив в своих руках такую власть, каковую не концентрировал единолично и сам Ленин - руководство Совнаркомом, ЦК партии и ВЦИК Советов!

Между прочим, отсутствие Дзержинского позволило ему подмять под свой контроль весь ход следствия, и ход событий подтверждает это достаточно явно.
Из комендатуры Замоскворецкого района Каплан привозят на Лубянку.
И Свердлов, прихватив члена ЦК Аванесова, наркома юстиции Курского и наркома внутренних дел Петровского - возможно, в противовес ВЧК - выезжает туда "проверить, как ведется расследование".
После чего Каплан вдруг переводят с Лубянки... в Кремль.
А к допросам, кроме названных наркомов, подключаются однозначные креатуры Свердлова - тот же Аванесов, Скрыпник, Кингисепп - хотя и чекист, но одновременно и член ВЦИК.

И Каплан, которая у Петерса "или плакала, или ругалась зло, с ненавистью, решительно отказываясь давать какие-либо показания", а у Козловского "держала себя растерянно" и "говорила несвязно", как раз у этих новых следователей признает вдруг именно то, что требовалось.

После чего ее сразу же, даже не дожидаясь ночи - в 16.00 3 сентября - расстреливают.

Кстати, именно в рассматриваемой версии имели бы смысл перечисленные выше странности казни.
И поспешность, и осуществление на территории Кремля, и высокопоставленное доверенное лицо в роли палача, и уничтожение трупа.
Если у Свердлова были основания опасаться политических конкурентов (скажем, при возвращении в Москву Дзержинского), и он спешил закрыть дело, не выпуская из своих рук.
Да так закрыть, чтобы ЧК уже не смогло провести параллельного расследования.
Кстати, как пишет в мемуарах Мальков, приказ расстрелять Каплан он получил непосредственно от Якова Михайловича.

Выстрелы в Ленина очень четко легли и в русло внутриполитической линии Свердлова.

Даже в общем ряду большевистских монстров его выделяла крайняя жестокость.

Сейчас доказано, что Яков Михайлович являлся главным координатором, а то и инициатором убийства царской семьи в июле 1919 г.
Впоследствии, в январе 1919 г., из-род его пера вышла и знаменитая директива о казачьем геноциде.
А логическим продолжением событий августа 1918-го и покушения на вождя стало для Свердлова постановление ВЦИК и Совнаркома о "красном терроре", провозгласившее уничтожение тысяч мирных граждан по одному лишь классовому признаку.
И разумеется, в последовавших массовых экзекуциях было бы вовсе не трудно под шумок убрать и настоящих исполнителей теракта.

Но вот Ленин неожиданно быстро поправляется, и уже 16 сентября появляется на заседании Совнаркома, с явной поспешностью возвращая себе кресло председателя.
Что же предпринимает Свердлов?
Да то же самое, что в 1922 г. - Сталин, а в 1996 г. - Чубайс.
"Приватизирует" номинального главу государства.

Оказывается, не кто иной как Яков Михайлович был автором и этого метода.

Протащил через врачей и ЦК решение, что вождю необходимо подлечиться и отдохнуть.
И, как пишет его супруга, "Яков Михайлович поручил Малькову объездить Подмосковье и найти подходящее помещение" - удобное и достаточно изолированное, чтоб, значит, посторонние не мешали.
И он сам никому не мешался.
Тогда-то и были выбраны пресловутые Горки. Которые по имени первооткрывателя вполне справедливо было бы назвать "Горки-Свердловские".
"Яков Михайлович сам следил, чтобы в Горках было все нужное... часто он ездил в Горки.
А то посылал Ильичу коротенькие записки, информируя его по важнейшим вопросам, пересылал наиболее важные документы".

То есть, замкнул все контакты с Лениным на себя.
И понятное дело, о чем и с какого бока информировать, в каком направлении вождю "работать с документами", решал Свердлов.

А вырваться из-под его опеки Ленину долгонько не удавалось.

Скажем, 3 октября в связи с волнениями в Германии собралось экстренное заседание ЦК.
Ленин рвался приехать туда, просил, требовал, умолял, до позднего вечера просидел на обочине в ожидании машины - а машину за ним так и не прислали.

П.Д. Мальков вспоминает:
"Он рвался к напряженной работе, в Кремль.
Не раз говорил мне, что собирается возвращаться, но по совету Якова Михайловича я всегда отвечал ему, что еще не закончен ремонт квартиры".

В итоге, Ленин сумел вернуться к рычагам власти лишь 18 октября.
И представляется очень многозначительным, что на весь период его горкинского заточения Дзержинский предпочел вообще уехать из России - в Швейцарию.
Якобы повидаться с оставленной там семьей.
Вероятно, имел основания считать пребывание в Москве без Ленина небезопасным для себя. И выжидал развития событий.

В связи с изложенным можно под новым ракурсом взглянуть и на тот факт, что после возвращения Ильича к власти Свердлов прожил меньше пяти месяцев.

И загадок здесь тоже хватает.

Похоже, например, что он, смирившись с утратой значения своих Советов и ВЦИК, пытался освоить другое поле деятельности - международное.

Он становится инициатором и главным организатором коммунистической "пятой колонны" среди бывших пленных, возвращающихся в Германию и Австро-Венгрию.

В ноябре 1918-го он создает из них Федерацию иностранных групп РКП(б), где занимает ключевое положение.
Вслед за зимним наступлением Красной Армии, не скрывавшей тогда целей "мировой революции", он усиленно разъезжает по захваченным национальным областям - Латвии, Белоруссии, Украине.
Но 2 - 6 марта 1919 г. в Москве проходит 1-й учредительный съезд Коминтерна - а Свердлова, явно претендовавшего на роль международного лидера, не оказывается даже среди делегатов!
Как раз в эти дни он очутился вообще в Харькове, на Третьем съезде КП(б) Украины и Третьем Всеукраинском съезде Советов.
И Коминтерн, возникший на базе свердловской "Федерации иностранных групп РКП(б)" возглавил, разумеется, Ленин.

Впрочем, почти постоянные разъезды Якова Михайловича по окраинам в данный период можно интерпретировать и иначе.
Невольно складывается впечатление, что теперь он сам старался поменьше бывать в столице и держаться от нее подальше, либо это было формой постигшей его "опалы" - поскольку раньше он Москвы практически не покидал с самого переезда туда коммунистического руководства.

В свои последние дни Свердлов вел и колоссальную работу по подготовке VIII съезда партии.
И похоже, намеревался дать какой-то серьезный бой политическим конкурентам.

Повестка предполагалась важная - принятие новой программы коммунистов, вопросы о военной и крестьянской политике, тот же Коминтерн.

По пути с Украины Свердлов успел провести встречи с советским и партийным руководством в Белгороде, Курске, Орле, Туле, Серпухове.
Подробные указания о проведении предсъездовской выборной кампании разослал в Самарский, Вологодский, Воронежский губкомы (вспомним его кадровые методы).
Вернувшись в Москву, 9 марта присутствовал на заседаниях Совнаркома и президиума ВЦИК, посвященных все той же подготовке к съезду.
А к ночи того же дня ему стало плохо.

Официальный диагноз, поставленный 10 марта - "испанка", и поначалу он ни у кого не вызывал опасений.

"Испанка" - это вполне обычный для нашего времени вирусный грипп, болезнь тяжелая, но не смертельная.

Если в гражданскую войну данная болезнь косила людей, то чаще это объяснялось общим ослаблением населения от голода, холода, антисанитарных условий или комплексным воздействием вместе с тифом, когда в переполненных больницах организм, ослабленный одной болезнью, заражался другой.
А кремлевские спецпайки, служебные и бытовые условия создавали куда более благоприятные условия для выздоровления.
Да и лечили Свердлова лучшие врачи, признавшие его организм очень крепким и выдавшие заключение очень оптимистичное.
Но затем вдруг совершенно неожиданно наступило резкое ухудшение.

В следующие дни у постели соратника перебывал весь цвет партии - Сталин, Загорский, Ярославский, Смидович, Дзержинский, Петровский, Владимирский, Стасова и др.

И ни разу не зашел только Ленин!

Официальная версия - дескать, реально помочь товарищу ничем не мог, а опасность заразиться была велика.
Так что - врачи запретили.
Словно прямым откликом на инициированное Свердловым решение врачей о высылке в Горки.
Мало того, как раз в момент внезапного ухудшения Ленин вообще уехал из Москвы в Питер.
Всю гражданскую войну даже по государственным делам никуда не рисковал отлучаться, посылал других - а тут вдруг отправился по личному делу, на похороны дальнего родственника М.Т. Елизарова - мужа своей сестры Анны, умершего от тифа.
Хотя и семейной сентиментальности, какого-либо трогательного внимания к своей родне, в иные времена за Ильичом, вроде, тоже не замечалось.

Вернулся он оттуда только 14 марта, когда Свердлову уже стало совсем худо.

По воспоминаниям жены "в этот день он стал терять сознание, начался бред.
В бреду он все время говорил о VIII съезде, пытался вскочить с кровати, искал какие-то резолюции.
Ему казалось, что резолюции украли враги, он просил не пускать их, отобрать резолюции, прогнать их прочь.
Он звал сына, хотел ему что-то сказать..."

.
2-Я ЧАСТЬ - ОКОНЧАНИЕ.

Источник: ССЫЛКА.

Пауки в кремлевской банке.

Если верить тем же воспоминаниям, то Ленин все же появился - но 16 марта, в самый последний момент.
К Свердлову на мгновение вернулось сознание, он узнал Ильича, силился что-то ему сказать, но через 10-15 минут испустил дух.
А Ленин "молча взял со стола свою кепку, резко надвинул ее на самые глаза и ни на кого не глядя, никому не сказав ни слова, по-прежнему низко склонив голову, ушел".

Доклад об оргработе ЦК, который должен был делать на съезде Свердлов, делал Ленин.
От него же исходили проекты основных решений.

И оказалось, что бред насчет резолюций имел под собой веские реальные основания - резолюции были приняты явно не свердловские.

Например, Яков Михайлович всегда был известен своей острой ненавистью к крестьянству.

Еще 20 мая 1918 года на заседании ВЦИК он провозглашал: "Только в том случае, если нам удастся расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря, если нам удастся восстановить деревенскую будноту против деревенской буржуазии, только в этом случае мы можем сказать, что сделали для деревни то, что смогли сделать для города".

Именно он явился одним из главных соавторов и проводников политики широкомасштабного наступления на крестьянство летом 1918 г., натравливания батраков и бедняков на "кулаков" при "нейтрализации" середняков.

А Третий Всеукраинский съезд Советов, на котором он верховодил перед самой смертью, принял решение о национализации всех крестьянских земель и создании на базе помещичьих и "кулацких" хозяйств совхозов - фактически, речь шла о первой попытке коллективизации.

Однако VIII съезд партии провозгласил куда более умеренную (по крайней мере на словах) линию - об изменении курса "от нейтрализации середняка к прочному союзу с ним".

Рычаги власти, сконцентрированные в руках Свердлова, сразу же были рассредоточены.

И на пост председателя ВЦИК Ленин неожиданно для многих выдвинул никому не известного М.И. Калинина, очень четко соответствовавшего роли марионеточного руководителя марионеточного органа.

Прежде он работал всего лишь на скромной должности секретаря Лесновского района Петрограда, а затем - городского головы, то есть заведующего коммунальным хозяйством. Но любопытная деталь - Ленин с ним сошелся близко только 12-13 марта, как раз в период резкого ухудшения у Свердлова.

Ильич присмотрел его при своей поездке на похороны Елизарова, где Калинин играл роль главного распорядителя - поскольку покойный был его другом и во время командировок в Питер останавливался у него в гостях. Похоже, уроки кадровой политики Свердлова Ленин тоже усвоил.

Автор: Валерий Шамбаров.

.
Источник: ССЫЛКА.

Новое прочтение дела Фанни Каплан.

На протяжении семидесяти лет официальная версия покушения на В. И. Ленина, нашедшая свое отражение и в кинофильме «Ленин в 1918 году», не вызывала никаких сомнений у советских людей.
Организаторами гнусного злодеяния все мы считали правых эсеров, мечтавших о возвращении власти помещиков и капиталистов, а исполнительницей, стрелявшей в Ленина отравленными пулями, фанатичную эсерку Фанни Каплан.
Но примерно с 1990 года в нашей печати начали появляться публикации, ревизующие эту версию.

Так, наш бывший соотечественник, а ныне научный сотрудник Иерусалимского университета Б. Орлов в журнале «Родина» в 1993 году доказывает, что Каплан в принципе не могла стрелять в Ленина, поскольку в террористической борьбе предпочитала бомбу пистолету и была к тому же полуслепой.

В Ленина, похоже, стреляла не Каплан, а другая эсерка-террористка, Лидия Коноплева, утверждает Орлов.

А некий Г. Нилов, издавший в Лондоне «Грамматику ленинизма», договаривается до того, что покушение на Ленина было организовано с санкции самого Ленина, который будто бы позволил ВЧК имитировать покушение на самого себя, чтобы получить повод для развязывания красного террора в России.

Впрочем, Нилов допускает, что ВЧК могла организовать теракт и без ведома Ленина по инициативе его соратников.

Они будто бы решили припугнуть Ленина, чтобы он начал постепенно оттеснять с их пути притязающего на верховную власть Троцкого...

Похоже, в данном случае сложилась ситуация, не такая уж редкая в наше время: новые версии должны уводить внимание читателя от истины так же, как и старые, но только в совершенно противоположном направлении. Это побуждает нас критически рассмотреть события более чем семидесятилетней давности.

31 АВГУСТА 1918 ГОДА. ОФИЦИАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ.

В этот день в Москве, как обычно по пятницам, проводились митинги, и Ленин должен был выступать дважды: вначале в Басманном районе, на бывшей Хлебной бирже, а потом в Замоскворечье, на заводе Михельсона.

- На собрание на Хлебной бирже,- вспоминал старый большевик Ем. Ярославский,- я пришел часов в шесть, когда Ильич кончал свой доклад.
Он быстро ответил на записки и направился к выходу.
Перед ним расступались рабочие, провожая его добрыми, ласковыми взглядами.
Мы встретились с ним, перекинулись двумя-тремя словами, пожали друг другу руки.
Кто из нас мог подумать о том, что через полтора часа он будет лежать раненным, истекая кровью!

На заводе Михельсона в этот день, как вспоминал председатель заводского комитета Н. Иванов, было вывешено объявление: «Все на митинг!» «Рабочие спешили домой переодеться, чтобы к 7 успеть на митинг.
В назначенный час гранатный корпус, вмещавший пять-шесть тысяч человек, был переполнен...
Я и председатель правления завода И. Я. Козлов сидели на помосте, на столе (у нас скамеек не было) и совещались перед митингом...
Но никто не мог точно сказать, будет ли у нас выступать Ленин.
Я открыл митинг и дал слово докладчику. Вдруг послышалось со всех сторон: «Ленин приехал!»

Но, как выяснилось, Ленина на заводе Михельсона ждали не только рабочие.
Каплан приехала на завод около шести часов вечера, ходила среди рабочих, прислушивалась к разговорам.
Вскоре на территории появился в матросской форме другой эсер-террорист, Новиков; он должен был обеспечивать действия Каплан.

Каплан вошла в гранатный цех, когда митинг уже заканчивался.
Собравшиеся с энтузиазмом встретили заключительные слова ленинской речи.
А он, попросив у собравшихся извинения за свой срочный отъезд на заседание Совнаркома, двинулся к выходу из цеха, на ходу надевая пальто.
Когда Ленин стал подниматься по лестнице к выходу, Новиков, сделав вид, что споткнулся, преградил ему дорогу и создал вокруг него затор.

Он стал задерживать людей, крича:
«Пропустите, пропустите товарища Ленина! Не напирайте!»
Благодаря этому Ленин оказался в небольшой группе рабочих и женщин, среди которых находилась и Каплан, и вместе с ними медленно шел к машине, разговаривая с какой-то женщиной о провозе муки по железной дороге.
Около машины один из рабочих открыл перед ним дверцу автомобиля - и тут грянул выстрел, а за ним с небольшим интервалом еще несколько.
В толпе закричали: «Убили! Убили!»
Люди бросились бежать, одни обратно в цех, другие через ворота на улицу, увлекая за собой Каплан.

После первого же выстрела шофер-Ленина С. К. Гиль увидел высунувшуюся из толпы женскую руку с браунингом.
Выхватив револьвер, он выскочил из машины и бросился за стрелявшей, но, заметив, что Ленин лежит на земле, вернулся к нему.
Ленин хриплым, изменившимся голосом с явным усилием спросил его: «Поймали его или нет?»
На что Гиль поспешно сказал: «Молчите, не говорите. Вам тяжело».

В это время Гиль увидел бегущего прямо на него возбужденного матроса, державшего правую руку в кармане.
Шофер крикнул ему, закрывая своим телом Ленина: «Стой! Стреляю!»
Матрос круто свернул налево и выбежал за ворота.
Какая-то женщина, увидев склонившегося над Лениным Гиля с револьвером в руках, вцепилась в него, крича: «Что вы делаете? Не стреляйте!»
Но в это время от цеха ей крикнули: «Это свой! Свой!»
К Гилю от цеха бежали трое вооруженных людей: «Мы - заводской комитет! Свои!»...

На опустевшем дворе около Ленина собралось несколько активистов.
Они помогли Ленину встать, сняли пальто, пиджак.
Санитар Сафронов перевязал рану куском собственной рубашки.
Потом его усадили на заднее сиденье, двое сели рядом с ним.
Гиль вырулил за ворота и погнал машину в Кремль.
«Подъехал прямо к квартире Владимира Ильича во двор.
Здесь мы все трое помогли выйти Владимиру Ильичу из автомобиля...
Мы стали просить и умолять его, чтобы он разрешил нам внести его, но никакие уговоры не помогли, и он твердо сказал: «Я пойду сам»... И он, опираясь на нас, пошел по крутой лестнице на третий этаж»...

Террористку задержал помощник военного комиссара 5-й Московской советской пехотной дивизии С. Батулин.
После митинга он застрял в заторе, созданном Новиковым, и, выбравшись с задержкой в 1-2 минуты во двор, поспешил к группе, собравшейся около автомобиля.
Когда до нее оставалось 10-15 шагов, прогремели выстрелы, и Ленин упал на землю лицом вниз.

- Я понял, что на жизнь тов. Ленина было произведено покушение,- показывал в тот же день Батулин.
- Человека, стрелявшего в тов. Ленина, я не видел.
Я не растерялся и закричал: «Держите убийцу товарища Ленина!»
И с этими криками выбежал на Серпуховку, по которой одиночным порядком и группами бежали в различном направлении перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.

Добежав до стрелки, Батулин в смущении остановился.
Ловить было некого.
И вдруг позади себя около дерева он увидел странного вида женщину с портфелем и зонтиком в руках.
Заподозрив в ней человека, стрелявшего в Ленина, помощник комиссара задержал ее и повел обратно на завод, где возмущенные рабочие едва не учинили над ней самосуд.
Активисты вызвали заводскую машину и доставили Каплан в Замоскворецкий военный комиссариат.

Здесь ее тщательно обыскали, и в присутствии председателя Московского трибунала А. Дьяконова, комиссара Замоскворечья И. Косиора, С. Батулина, комиссара И. Пиотровского и рабочего-михельсоновца А. Уварова она сделала официальное заявление:

«Я - Фанни Ефимовна Каплан.
Под этим именем отбывала каторгу в Акатуе.
На каторге пробыла 11 лет.
Сегодня я стреляла в Ленина.
Я стреляла по собственному побуждению.
Я считаю его предателем революции.
Ни к какой партии не принадлежу, но считаю себя социалисткой».

Затем Каплан ответила на некоторые вопросы:
возраст - 28 лет; место рождения - Виленская губерния; в Акатуе сидела как анархистка, хотя теперь к ним не принадлежит; в Ленина стреляла по собственному решению, так как он «подрывает у трудящихся веру в народовластие».

На вопросы о том, сколько раз выстрелила, какой системы ее пистолет, кто ее знакомые, были ли у нее сообщники, каковы их политические взгляды, отвечать отказалась.
Не пожелала она подписать и протокол допроса; его подписали как свидетели Батулин, Пиотровский и Уваров.

В 11.30 вечера допрос в Замоскворецком комиссариате закончился, и Каплан отправили на Лубянку в ВЧК.

Здесь в первом часу ночи было проведено еще четыре допроса.

Первым допрашивал заместитель Дзержинского Я. Петере, вторым - нарком юстиции РСФСР Д. Курский, третьим - снова Петерс, четвертым - заведующий отделом ВЧК Н. Скрыпник.

Эти допросы завершились в 2.25 утра и заняли в общей сложности около полутора часов.
Каплан твердила, что в Ленина стреляла она, но не сказала ничего, что позволило бы выявить подлинных организаторов покушения.
После этого ее оставили в покое.

Утром 3 сентября на Лубянку явился комендант Кремля, бывший балтийский матрос П. Мальков, с предписанием перевести Каплан в Кремль в полуподвальную комнату, тщательно охраняемую латышскими стрелками.
А через несколько часов секретарь ВЦИК Аванесов вручил Малькову постановление ВЧК о расстреле Каплан.

- Когда? - коротко спросил Мальков.

- Сегодня. Немедленно,- ответил Аванесов и, помолчав минуту, спросил: - Где, думаешь, лучше?

- Пожалуй, во дворе Автоброневого отряда, в тупике.

- Согласен.

- Где закопаем? - поинтересовался Мальков.

- Этого мы не предусмотрели. Надо спросить у Якова Михайловича.

Пошли к Свердлову.
В кабинете Аванесов спросил: где хоронить Каплан.
И тут, как вспоминает Мальков, Яков Михайлович «медленно поднялся и, тяжело опустив руки на стол, будто придавив что-то, чуть подавшись вперед, жестко, раздельно произнес: «Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа»...

Мальков тут же отправился в комендатуру, вызвал несколько латышских стрелков-коммунистов и вместе с ними отправился в Автоброневой отряд, находившийся напротив Детской половины Большого дворца.
Здесь он велел начальнику отряда выкатить из боксов несколько грузовиков и запустить моторы, а в тупик загнать легковую машину, повернув ее радиатором к воротам...
Поставив в воротах двух латышей, которым было запрещено кого-либо пропускать, Мальков пошел за Каплан и через несколько минут вывел ее во двор отряда.

«К моему неудовольствию, - вспоминал он,— я застал здесь Демьяна Бедного, прибежавшего на шум моторов.
Квартира Демьяна находилась как раз над Автоброневым отрядом, и по лестнице черного хода, о котором я забыл, он спустился прямо во двор.
Увидя меня вместе с Каплан, Демьян сразу понял, в чем дело, нервно закусил губу и молча отступил на шаг.
Однако уходить он не собирался.
Ну что же!
Пусть будет свидетелем!

- К машине! - подал я отрывистую команду, указав на стоящий в тупике автомобиль.
Судорожно передернув плечами, Фанни Каплан сделала один шаг, другой.. Я поднял пистолет...

Было 4 часа дня 3 сентября 1918 года.
Возмездие свершилось.
Приговор был исполнен.
Исполнил его я, член партии большевиков, матрос Балтийского флота, комендант Московского Кремля Павел Дмитриевич Мальков - собственноручно»...
Тело террористки было, как утверждают, сожжено в железной бочке в Александровском саду...

ПАРАДОКСЫ СЛЕДСТВИЯ.

В 1923 году в беседе с корреспондентом «Известий ВЦИК» заместитель председателя ВЧК Я. Петерс говорил:
«С момента покушения на Ленина прошло пять лет... К сожалению, материалы о покушении, имеющиеся в нашем распоряжении, не отличаются исчерпывающей полнотой».

Руководитель охранного ведомства лукавил: о какой «исчерпывающей полноте» можно было говорить, когда речь шла о деле, не имеющем себе равных по количеству вопиющих нарушений, подозрительных умолчаний и прямых подтасовок.

Прежде всего не был допрошен в качестве потерпевшего сам Ленин.
А ведь потерпевший - это первый, к кому должен спешить следователь, чтобы из его уст услышать о происшедшем и получить сведения о нападавшем.

Всякий знавший крутой характер Ильича не мог сомневаться, что Ленин был в бешенстве от происшедшего: так глупо схлопотать две пули!

А по официальной версии, Ленин проявил поразительное равнодушие к ходу следствия и ни разу не поинтересовался: кто в него стрелял? Как идет следствие? Почему оно так быстро прекращено? Почему не сделали очную ставку с Каплан?

Странно повело себя следствие и в отношении, осмотра места покушения.
Лишь 2 сентября, через три дня после событий, на завод Михельсона выехали Гиль, следователь В. Кингисепп и подручный Свердлова Я. Юровский, за полтора месяца до этого бессудно расстрелявший в Екатеринбурге царскую семью.
Возглавил группу именно Юровский, который даже не был членом следственной комиссии.
В ходе осмотра были обнаружены не то три, не то четыре стреляные гильзы, и стал вопрос: из какого оружия они были выброшены?

На первом допросе 30 августа 1918 года Гиль показал, что, когда он бросился за Каплан, она швырнула ему под ноги браунинг.

Браунинг этот Гиль из-за спешки не подобрал, и его на следующий день нашел будто бы на месте событий рабочий-михельсоновец А. Кузнецов.

Он поспешил известить о своей находке Замоскворецкий военный комиссариат, но там его сообщение никого не заинтересовало.
Лишь после того, как 1 сентября «Известия ВЦИК» опубликовали обращение ВЧК к населению с просьбой доставить оружие на Лубянку, Кузнецов передал браунинг, в котором недоставало нескольких патронов, следователю В. Кингисеппу.
И тот без всякой баллистической и дактилоскопической экспертизы поспешил объявить найденные на заводе гильзы принадлежавшими именно этому браунингу.

После осмотра места покушения группа Юровского провела так называемый «следственный эксперимент», в котором вопреки всем юридическим правилам ни жертва (Ленин), ни обвиняемая (Каплан) не участвовали.
Перед фотографом группа взрослых людей разыграла своеобразную пантомиму покушения.
Гиль в этой пантомиме играл самого себя, роль Ленина и свидетельницы Поповой, будто беседовавшей с ним насчет перевозки муки, взяли на себя заводские активисты Иванов и Сидоров, а Кингисепп изображал из себя Каплан вместо того, чтобы руководить, как член следственной комиссии, следственным экспериментом.

В этот же день Кингисепп допросил в качестве свидетеля председателя заводского комитета, члена партии с 1902 года Н. Иванова.
В своих первых показаниях этот «очевидец» не указал время начала и окончания митинга, не рассказал, как проходила встреча и сколько было на ней рабочих.
А следователь не догадался спросить, почему ни сам Иванов, ни руководство завода не удосужились встретить и проводить приехавшего к ним председателя Совнаркома, главу советского правительства.

Лишь много лет спустя Иванов «навспоминал» много такого, о чем, похоже, даже не подозревал 2 сентября 1918 года.

Так, скромная гранатная мастерская, вмещавшая дай Бог сто человек, в его воспоминаниях через тридцать лет после покушения превращается в гранатный корпус на пять-шесть тысяч человек (для справки: до революции на заводе Михельсона работало 1900 рабочих, а в 1919-м из-за нехватки сырья это число сократилось до 475 человек).
«Вспомнил» Иванов и одну из самых жгучих загадок покушения на Ленина - время митинга на заводе Михельсона...

31 августа, идя по свежим следам, «Известия ВЦИК» опубликовали составленное Каменевым обращение «От имени Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов», в котором объявлялось, что покушение на Ленина произошло после митинга на заводе Михельсона в 7.30 вечера.

В этот же день Каплан на четвертом допросе заявила, что пришла на завод в 8 часов вечера.
В этот же день «Правда» сдвинула время покушения на 9 часов вечера, а шофер Гиль уже на первом допросе неосторожно показал: он привез Ленина на завод Михельсона в 10 часов вечера!

«Сначала мы поехали на Хлебную биржу, где был митинг,- рассказывал Гиль В. Бонч-Бруевичу через несколько лет после событий.
- Митинг прошел благополучно, и мы уехали на завод бывший Михельсона на Серпуховскую улицу...
Въехали прямо во двор.
Охраны ни с нами в машине, ни во дворе не было никакой, Владимира Ильича никто не встретил: ни завком, ни кто другой.
Он вышел совершенно один и быстро прошел в мастерские.
Я развернул машину и поставил ее к выезду со двора шагах в десяти от выхода в мастерские.

Спустя 10-15 минут ко мне подошла женщина с портфелем - после на следствии выяснилось, что это и была убийца Каплан, - и спросила меня: «Что, товарищ Ленин, кажется, приехал?» Я на это ответил: «Не знаю, кто приехал...»
Она засмеялась и сказала: «Как же это? Вы - шофер и не знаете, кого везете»...
Она отошла от меня, и я видел, как она вошла в помещение завода».

Эти важные сведения Гиль осмелился сообщить Бонч-Бруевичу лишь через несколько лет после покушения, когда ни Ленина, ни Свердлова, ни Кингисеппа уже не было в живых.
А что произошло бы, если все это он рассказал на первом же допросе 30 августа 1918 года?

Тогда пришлось бы выяснять: почему никакого митинга на заводе Михельсона не было?
Почему, несмотря на это, Ленин приехал на завод с четырехчасовым опозданием?
И почему Каплан упорно дожидалась его там, как будто предупрежденная, что он обязательно приедет туда?

А отвечать на эти вопросы пришлось бы секретарю Московского комитета партии В. Загорскому, который отменил митинг на заводе Михельсона, не поставив об этом в известность Ленина.
Заместителю председателя ВЧК? Петерсу, которому в этот день Джержинский перед отъездом в Петроград поручил лично сопровождать Ленина во всех его поездках по Москве.
Да и самому председателю ВЦИК Свердлову пришлось бы отвечать на несколько щекотливых вопросов. Но кто же тогда решился бы допрашивать таких свидетелей?

ЗАГОВОР ПРОТИВ ЛЕНИНА.

После того, как большевики вероломно захватили власть в России и разогнали Учредительное собрание, прежние их союзники, которые поддерживали их в борьбе против общего врага - царизма, вознегодовали.
Идея ликвидации большевистских лидеров носилась тогда в воздухе, но главной опасностью для Ленина были не эти настроения, а непримиримый идеологический антагонизм между ним и Троцким.

Если Ленину будущее рисовалось, как арена мировой революции, ликвидации всех буржуев и установления Всемирной советской республики, то у Троцкого планы на будущее были совсем иными.

Его хозяева - клан Шиффов, американских банкиров еврейского происхождения, с конца XIX века обильно финансировавших русскую революцию,- желали видеть Россию гигантским концлагерем с многомиллионной трудовой армией во главе с диктатором Троцким.

Для осуществления этого грандиозного проекта требовался слом не только русской государственной машины, но и всех устоев русской народной жизни.
А это невозможно без искусно спровоцированной гражданской войны, чрезвычайных мер, массового террора, которые закономерно должны привести к диктатуре.

Похоже, на роль режиссера, который должен был разыграть в России этот кровавый спектакль, претендовал Яков Свердлов - давний руководитель уральских террористов и экспроприаторов.

В течение нескольких месяцев 1917 года этот мало кому известный прежде в партии человек какими-то неведомыми силами был объявлен старым большевиком и вознесен на пост председателя ВЦИК, на котором он сменил лидера правых эсеров А. Гоца, внука известного московского чаеторговца Высоцкого...

Как и Троцкий, Свердлов активно поддерживал Ленина, когда надо было свергать Временное правительство, захватывать власть при помощи дисциплинированной партии большевиков и создавать предпосылки для организации гражданской войны в России.
Но в середине 1918 года потребовались чрезвычайные усилия в этом направлении, и Свердлов с Троцким решают использовать для разжигания гражданской войны покушение на Ленина.

Нет, Свердлов не собирался подсылать к Ильичу наемных убийц, не собирался светиться на этом деле сам.
О том, что правые эсеры готовят покушение на Ленина и готовы взять на себя ответственность за него, Свердлов мог знать от того же Гоца, с которым продолжал встречаться даже после захвата власти большевиками.

Не исключено, что именно с подачи Свердлова ничего не подозревавшая Каплан, сгоравшая от ненависти к Ленину, была введена в боевую группу правозсеро-вских террористов, но в отличие от них ей не нужно было выслеживать Ленина и гоняться за ним по всей Москве: ведь родная сестра Свердлова Сарра была ее хорошей подругой, часто встречалась с ней и даже выписывала ей пропуск в Кремль.
Сарра работала в секретариате Ленина и знала точно, где и когда он будет...

Государственный переворот назначался на 30 августа 1918 года.

Троцкого в Москве нет - он в Казани на Восточном фронте. Убийством Урицкого в Петрограде выманивается из Москвы Дзержинский.
Органы ВЧК готовятся к разоблачению заговора послов.
Обстановка в столице тревожная. Родственники и соратники будто бы уговаривают Ленина не выезжать ни на какие мероприятия.
Но Ильич не желает нарушать установленный порядок и отменять пятничные выступления руководителей советской власти в московских районах.

В этот день, как обычно, секретарей московских райкомов вызывают в МК партии и сообщают: Ленин будет выступать в Басманном и Замоскворецком районах.

Секретарям этих райкомов предлагается принять меры охраны.
«В Басманном, районе,- вспоминала Е. Ямпольская, секретарь Басманного райкома,- мы поручили члену райкома Шабловскому охранять Ленина на митинге и проводить его до Замоскворечья.
За 2-3 часа до начала митинга нас снова вызвали в МК и сообщили, что в связи с тревожным положением Владимиру Ильичу предложено сегодня не выступать».

Тем не менее Ленин приехал на Хлебную биржу в Басманный район, и здесь его охранял Шабловский.
А почему не было охраны на заводе Михельсона?
Да потому, что Загорский отменил митинг, но не предупредил об этом Ленина, и Ильич ехал в ловушку, искусно расставленную ему заговорщиками...

Сейчас невозможно установить, почему Ленин приехал на завод Михельсона без личной охраны с четырехчасовым опозданием.
Но факт остается фактом: он один в темноте идет в цех, не видит ни районного начальства, ни заводской администрации, ни собравшихся на митинг рабочих и немедленно направляется назад к машине.
Следом за ним устремляется Каплан. Вот момент, которого она ждала!

30 августа солнце заходит за горизонт в 8.30 вечера, а в 10 часов уже темно.
Никакой толпы между Лениным и идущей следом Каплан.

Условия - идеальные для террориста: с одного шага не промахнется даже слепой - ему достаточно дотронуться до жертвы одной рукой, чтобы определить, где сердце, а другой нажать на спусковой крючок.
Каплан стреляла в Ленина из проходной в спину в упор.
И не промахнулась: все три пули попали в цель.

Гиль не увидел в темноте шедшую за Лениным Каплан, а когда сверкнули выстрелы, растерялся и не открыл по ней огонь.
Позднее, чтобы отвести от себя подозрения в трусости или нерешительности, он выдумал, будто после митинга на заводской двор высыпали толпы людей, которые помешали ему стрелять в Каплан.
Не зная еще о заключении врачей, что одна из пуль попала Ленину в лопатку, он показал даже, что «Каплан целилась в грудь Ленину»...

Покривив душой во многих своих показаниях, Гиль тем не менее «просыпал» ключевую для раскрытия тайны покушения информацию.

Если он привез Ленина на завод Михельсона в 10 часов вечера, то получается, что Каплан стреляла в Ильича в 10.15-10.20.

Минут двадцать потребовалось Гилю, чтобы усадить раненого Ленина в машину и примчать его в Кремль.

В 10.40 о покушении узнали в Кремле.

А теперь взгляните на датировку одного из самых кровавых документов в истории «Воззвания ВЦИК в связи с покушением на В. И. Ленина»: «30 августа 1918 г., 10 час. 40 мин. вечера».

Впервые услышав о покушении в 10.40, председатель ВЦИК Я. Свердлов мгновенно написал воззвание, в котором проявляет свою поистине мистическую осведомленность: «Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на товарища Ленина»...

Выходит, о покушении Свердлов знал за несколько часов до того, как оно произошло!

«Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров»...

Еще никому не известно имя человека, стрелявшего в Ленина, а Свердлов уже знал, что это будет эсер, и притом непременно правый!

Трудно отделаться от впечатления, что Свердлов был заранее осведомлен, кто, когда и где будет стрелять в Ленина.

Но загадочное до сих пор опоздание Ленина на четыре часа спутало карты заговорщиков и, возможно, изменило до некоторой степени ход отечественной истории...

ВЯЛЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ.

День 30 августа 1918 года оказался тяжелым для Свердлова.
Ленинское опоздание сместило заранее заготовленные мероприятия на более позднее время.
Отправив воззвание «Всем, всем, всем» в печать, он перешел в кабинет председателя Совнаркома, уселся в ленинское кресло.

Отбил телеграмму Троцкому в Казань: «...Ленин ранен, положение его безнадежное».

Позвонил в Петроград Зиновьеву, сообщил о ранении Ленина, пообещал звонить каждые полчаса.
Как вспоминал потом Зиновьев, с каждым получасом «волнение Якова Михайловича увеличивалось, и его покидала обычная невозмутимость».
Еще бы!
Ленин должен быть давно уже мертв, а он все живет!

Тяжелый разговор с Лениным, по-видимому, все же состоялся.

«У нас в квартире было много какого-то народу, на вешалках висели какие-то пальто, двери были распахнуты настежь, - вспоминала Н. Крупская.

- Около вешалки стоял Яков Михайлович, и вид у него был какой-то серьезный и решительный.
Взглянув на него, я решила, что все кончено.

«Как же теперь будет?» - обронила я.

«У нас с Ильичей все сговорено», - ответил он.

«Сговорено, значит, кончено», - подумала я». В

идимо, Свердлов обещал Ленину все расследовать и отомстить.

Когда Петере допрашивал Каплан в камере на Лубянке, как вспоминает чекист Фридман, появился Свердлов.

Дал выход дурному настроению, закричал на Каплан:
«Я как председатель высшего исполнительного органа советской власти - ВЦИК - требую от вас, стрелявшей в товарища Ленина, ответа.
Кто вы?
Кто поручил вам совершить неслыханное злодеяние против вождя рабочего класса России?
Говорите!
Вы эсерка?»

Каплан с ненавистью взглянула на него, сказала резко:
«Я сидела в царских тюрьмах, жандармам ничего не говорила и вам ничего не скажу.
В Ленина я стреляла»...

Тут голос у нее сорвался, она вскочила со стула, истерически закричала:
«Убила я его или нет?
Жив он или нет?»

Тут Свердлов совладал с собой и спокойно ответил:
«Да, да, наш дорогой товарищ Ленин жив и будет жить!»

Каплан с каждым часом становилась опаснее для Свердлова.

Пока она еще ничего не сказала, но кто поручится, что она будет молчать, когда ее начнет допрашивать с пристрастием едущий из Петрограда Дзержинский?
31 августа Свердлов прерывает следствие; 1 и 2 сентября он обдумывает, как побыстрее избавиться от Каплан.
Опасаясь, что дело Каплан с приездом Дзержинского может выскользнуть из-под его контроля, он торопится отобрать его у чекистов.

Верный Мальков перевозит ее из Лубянки в Кремль.

Исполнение приговора Свердлов не доверяет чекистам, а поручил Малькову лично расстрелять террористку на территории Кремля, где никто не сможет помешать экзекуции.
Быть может, именно это обстоятельство породило впоследствии легенду, будто Мальков расстрелял в Кремле подставное лицо, а Каплан провела остаток своей жизни в заключении.

По внешности государственный переворот, затеянный Свердловым и Троцким, удался.

2 сентября 1918 года ВЦИК передал всю полноту власти в стране срочно примчавшемуся из Казани Троцкому, назначив его председателем вновь созданного Реввоенсовета республики.

5 сентября Совнарком принял свое знаменитое кровавое «Постановление о красном терроре», обрекшее на смерть сотни тысяч невинных людей.

И к концу 1918 года на всех границах России и внутри нее уже полыхала гражданская война.
А организатор переворота Свердлов, председательствуя в Совнаркоме вместо Ленина и сохранив за собой руководящие посты во ВЦИК и ЦК РКП(б), как будто сосредоточил в своих руках всю полноту власти.

Но что-то сработало не так, как планировалось.
По редчайшему стечению обстоятельств нанесенные Каплан раны не оказались смертельными.
Они даже не вывели Ленина надолго из строя, и он, похоже, прекрасно понял, что его сподвижники едва не осуществили против него заговор.
Во всяком случае, уже 8 октября в состав Реввоенсовета, в котором Троцкий собрал было своих приверженцев, было введено семь новых членов - противников Троцкого, включая И. В. Сталина.

В марте 1919 года от загадочной простуды, якобы подхваченной в железнодорожных мастерских Орла, умер сам Свердлов, а через полгода от бомбы террориста, брошенной в окно здания МК партии, в числе других погибает свердловский приятель и протеже В. Загорский.

«Диктатор» Троцкий пережил почти всех участников драмы - и Ленина, и Свердлова, и Кингисеппа, и Гоца, и Юровского, и всех членов «своего» Реввоенсовета.
А после и на его голову обрушился ледоруб террориста.

Автор: Герман Назаров.

.
1-Я ЧАСТЬ - НАЧАЛО.

Источник: ССЫЛКА.

Заговор четвертый: Ленин и Свердлов.

Яков рос озорным, неугомонным мальчиком, организатором забав ребятишек всей улицы (К. Т. Свердлова. Яков Михайлович Свердлов. М., 1976, с. 60).

Из осторожности назовем эту главу - гипотезой.
Гипотезой, имеющей точно такое-же право на существование, как, например, гипотеза о дружбе Я. М. Свердлова и В. И. Ленина; или же гипотеза о дружбе В. И. Ленина и И. В. Сталина.

Или, наконец, гипотеза о том, что в Ленина стреляла Ф. Каплан и что Свердлов умер от "испанки".

Вся советская история - сплошные версии и гипотезы. Осталось только понять, какие из них правильные, а какие нет.

Эта глава об очередном заговоре Дзержинского против Ленина.

Только теперь, в августе 1918 года, Дзержинский, не сумевший сорвать Брестский мир через убийство Мирбаха, пробовал избавиться от Брестского мира, устранив проводника этой политики - председателя СНК.

В историографии этот заговор известен как покушение Каплан 30 августа 1918 года.

Как и июльское убийство посла, покушение на Ленина производилось чужими руками и, как будет показано в этой главе, было результатом широкого антиленинского заговора в верхах партии, настолько широкого, что в планы устранения Ленина, очевидно, был посвящен Свердлов, который, в свою очередь, был затем устранен оправившимся от ранения Лениным или же другими заговорщиками, которые в марте 1919 года в межпартийной войне Ленина и Свердлова, после разрыва Брестского мира и окончания первой мировой войны, предпочли остаться с Лениным, а не со Свердловым.

Тех, кто не понимает, каким образом Свердлов мог планировать устранение Ленина в разгар смертельной борьбы с "международным империализмом", и как Ленин мог позволить себе сводить счеты со Свердловым, когда на нем держалась вся партия, отсылаем к приводимому выше высказыванию Ленина, цитированному Луначарским в речи "Сияющий дорогой гений":

"Представьте себе, полководец ведет борьбу с врагом, а в лагере у него враг.
Прежде, чем идти на фронт, на борьбу с врагом, нужно, чтобы в самом лагере было чисто, чтобы не было врагов".

В этом была суть отношений большевистских руководителей.
В 1918-19 годах советский полководец Ленин только и делал, что шел на фронт, только и чистил от врагов собственный лагерь.

И Свердлов чистил - просто не так удачно.
Его недоверие к окружающим было столь серьезно, что после его смерти ключей от личного сейфа Свердлова найти не смогли.

Несгораемый шкаф отправили на инвентарный склад коменданта Кремля П. Д. Малькова, где сейф простоял до 26 июля 193 года, когда его, наконец, открыли.
27 июля нарком внутренних дел СССР Г. Ягода подал Сталину записку о содержании сейфа.

В сейфе оказались: золотые монеты царской чеканки на сумму 108 525 рублей;
золотые изделия, многие из которых с драгоценными камнями, - 705 предметов;
семь чистых бланков паспортов царского образца; кредитных царских билетов на 750 тысяч рублей.

В сейфе, кроме того, были обнаружены заграничные паспорта, выписанные на следующие имена:

Яков Михайлович Свердлов; Цецилия-Ольга Гуревич;

Екатерина Сергеевна Григорьева; Княгиня Елена Михайловна Барятинская;

Сергей Константинович Ползиков;

Анна Петровна Романюк;

Иван Григорьевич Кленочкин;

Адам Антонович Горен (годичный паспорт);

Елена Сталь (германский паспорт).

Редакция альманаха "Источник", где была опубликована фотокопия записки Ягоды, поместила документ в разделе "Исторические сенсации".
Однако сенсация тут была относительная.
Сотрудники германского посольства в России сообщали по дипломатическим каналам, что в августе 1918 года, еще до покушения на Ленина, в Москве сложилось "нечто, вроде панических настроений".

1 августа 1918 г. из посольства сообщали в Берлин, что руководство Советской России переводит в швейцарские банки "значительные денежные средства";
14 августа - что оформляются заграничные паспорта, что "воздух Москвы... пропитан покушением как никогда".

В изданных в 1957 году воспоминаниях члена и секретаря ЦК, помощника Свердлова Е. Д. Стасовой можно прочитать о том, что и в 1919 году большевики пребывали в паническом настроении:

"1919 год был очень тяжелым годом. Наступление 14 держав на советскую республику создало столь опасное положение, что не исключена была для партии необходимость вновь уйти в подполье, если бы силы внутренней контрреволюции и иностранные интервенты временно взяли вверх.
И вот пришлось заботиться о паспортах для всех членов ЦК и для В. И. Ленина в первую очередь.
Нужно было обеспечить партию и материальными средствами.
С этой целью было отпечатано большое количество бумажных денег царских времен (так называемых "екатеринок", т. е. сторублевок с портретом Екатерины).
Для обеспечения их сохранности были сделаны оцинкованные ящики, в которые эти деньги были упакованы и переданы Николаю Евгеньевичу Буренину для сохранения их в Петрограде.
Он закопал их, насколько я знаю, под Питером, где-то в Лесном, а впоследствии даже сфотографировал их раскопку, когда советская власть окончательно утвердилась.
Тогда же на имя Буренина (купца по происхождению) был оформлен документ о том, что он является владельцем гостиницы "Метрополь".
Сделано это было с целью обеспечить партию материально".

В 1957 году откровения Стасовой вызвали удивление, так как большевики не любили рассказывать о царившей у них панике.
Видный меньшевик Р. А. Абрамович, получив воспоминания Стасовой, немедленно сообщил о прочитанном другому меньшевику и автору нескольких книг Н. В. Валентинову-Вольскому.

"Об истории с паспортами и деньгами в начале 1919 года, в самый опасный момент для большевизма в гражданской войне", - отвечал Валентинов-Вольский, - "знаю не только я, как один из основных членов тогдашнего ЦК меньшевиков, но и независимо от меня еще четыре человека в Нью-Йорке: Л. О. Дан, Б. И. Николаевский, Ю. П. Денике и Б. Двинов.
Мы тогда сами получили предложение от Енукидзе и от Каменева взять паспорта, которые для нас и для Бунда будут приготовлены, а Бунд, который работал тогда в Белоруссии, получил даже довольно значительную сумму теми самыми сторублевками, о которых Вы говорите.
Знаю я, как, вероятно, знаете и Вы, и Б. К. Суварин, что одновременно или за некоторое время до этого они выслали за границу через Марка Натансона большое количество золота, которое должно было быть депонировано в швейцарских банках на указанные большевистской партией имена.
Некоторую часть этого золота они дали левым эсерам натансоновского толка, которые на эти деньги потом в Берлине устроили издательство "Скифы"'.

Не чужд был паники и Ленин.

Бухарин вспоминает:

"Деникин, Колчак, голод...
Границы советского государства сузились до последнего предела.
Заговоры внутри, революция становится дыбом.
Вот-вот опрокинется все на голову.
Ильич считает.
Спокойно.
Видит возможность поражения.
Шутливо называет это по-французски "culbutage" ("перекувыркивание").
На всякий случай распоряжается принять такие-то и такие-то меры, чтобы начать сызнова подпольную работу.
Ни капли не сомневается, что в случае поражения он погиб.
Все это - "culbutage".
Но вот он подходит к партийным рядам, и его голос звучит несокрушимой энергией: "паникеров - расстреливать!"
И каждый чувствует, что мы победим: черт возьми, разве с Ильичем можно проиграть сражение?''.

Таким образом, считать, что к бегству за границу из руководителей государства готовился только Свердлов, ни в коем случае нельзя.
Но именно секретариат ЦК, и в первую очередь Свердлов, были ответственны за подготовку перевода партии на нелегальное положение - добавим: из-за пораженческой брестской политики Ленина, заведшей партию в тупик, приведшей большевиков на край гибели.

Поразительно, что в уже цитированной нами речи Луначарского о Ленине докладчика все время тянуло говорить о другом гении - Свердлове.

Сначала Луначарский объяснил тоскующей аудитории, что именно Свердлов руководил отбором партийных работников, т. е. выполнял функции генерального секретаря партии:

"Вот, товарищи, под этим страшным нажимом, под этим гнетом в несколько тысяч атмосфер жило наше большевистское подполье, и тут можно было наблюдать человека, активен ли он, энергичен ли он, организатор ли он, кристаллизуются ли около него кружки.
Все эти типы очень хорошо знал Я. М. Свердлов.
Скажем, Иванов или Петров - кто он такой?
Свердлов знал, что он тогда-то вступил в партию, тогда-то бегал, тогда-то его освободили и т. д.
То, что у Я. М. Свердлова было развито с такой феноменальной силой, об этом все мы знали в партии, поэтому, когда мы выбирали наш ЦК и редакцию нашего центрального органа, то мы туда выбирали людей не потому, что нам нравился нос того или иного, а выбирали после огромнейшей проверки.
И на этих руководящих постах этим людям нужно было дать выдержать жизненный экзамен, самый суровый, самый беспощадный.
Так в нашей стране, в этом лучшем штабе лучшие люди из интеллигенции и из пролетариата постепенно отсеивались, создавали великих вождей позже наступившей революции.
Совершенно ясно, что нигде в мире подобного штаба и подобных вождей быть не могло".

Свердлова Луначарский подчеркнуто ставил на один уровень с "сияющим дорогим гением" Лениным:

"Владимир Ильич, когда умер Свердлов, которого он очень высоко ценил, и который, как вы знаете, в истории партии сыграл большую роль, - был и секретарем ЦК, занимался подбором, сортировкой сил и стоял, таким образом, во главе советской власти, вместе с Владимиром Ильичем делал громадное количество ответственнейшей работы - Владимир Ильич сказал:
Умер человек, которого заменить некем.
Другого такого человека мы в партии не имеем.
Надо его заменить подходящим коллективом".

Иными словами, уже в 1919 году Ленин обвинял Свердлова в том, в чем в своем завещании он будет обвинять Сталина: в сосредоточении необъятной власти.
Мы знаем, в общих чертах, как протекала и чьей победой закончилась борьба с Лениным в 1922-1924 годах.

Как же протекала и чем закончилась борьба Ленина с предыдущим "генсеком" партии Свердловым?

30 августа 1918 года историки обычно рассматривали как дату начала широкой кампании "красного террора", последовавшего в ответ на покушение на жизнь Ленина.
Считалось, что в Ленина стреляла эсерка Каплан, задержанная, во всем сознавшаяся и то ли расстрелянная,то ли, по другой версии, тайно помилованная, и что организаторами теракта были руководители эсеровской боевой группы.

Однако 30 августа стало этапом в истории большевистской партии по совсем другой причине.
Впервые с момента захвата власти большевики расправлялись с одним из собственных лидеров: в Ленина стреляли свои.

Первую серьезную статью на эту тему написал израильский историк, эмигрант из России, Борис Орлов.
Идеологически неприемлемая для советской историографии и неудобная для западной, статья "осталась незамеченной".
После 1976 года, как и до него, несвободные советские и свободные западные историки продолжали хором утверждать, что в Ленина стреляла Каплан.

Перелом принес 1990 год.

Под очевидным влиянием статьи Б. Орлова в августе 1990 года "Комсомольская правда" опубликовала две статьи, подвергавшие сомнению всеми признанную ранее версию.

В том же году вышла брошюра "Фанни Каплан: Я стреляла в Ленина", составленная Б. М. Сударушкиным.

Осенью 1990 года в интервью ленинградской программе "Пятое колесо" в числе прочих вопросов я коснулся и покушения на Ленина 30 августа:
"Покушение на Ленина, так называемое покушение Каплан, видимо, было связано с оппозицией Ленину внутри партии.
Совершенно очевидно сегодня, что не Каплан стреляла в Ленина.
Есть серьезные основания предполагать, что к этому покушению имел отношение Свердлов.
По крайней мере, после покушения Свердлов себя очень странно вел.
Он забрал Каплан из тюрьмы ЧК и поместил ее в личную тюрьму, находившуюся в Кремле под его кабинетом.
Он отдал Малькову, подчиняющемуся Свердлову коменданту Кремля, приказ о расстреле Каплан, хотя Мальков по должности не имел права расстреливать Каплан, комендант Кремля не имел никакого отношения к таким делам.

Видимо из-за несоответствия обвинения и того факта, что Каплан была почти совсем слепая, что у нее, по всем свидетельским показаниям, в одной руке была сумочка, в другой зонтик, что пистолета, из которого она якобы стреляла, не нашли, а Ленин, судя по всему, видел стрелявшего мужчину, потому что, судя по воспоминаниям, первые его слова после выстрела были: "Поймали ли его?" (а не ее), а Каплан была одета в фетровую шляпку и, кажется, в белое платье.

Все эти несоответствия, видимо, говорят о том, что Каплан тут была ни при чем.
То есть поведение Свердлова было крайне подозрительно.

Ленин считал, что его убивают.

По воспоминаниям Бонч-Бруевича, Ленин крайне недоверчиво относился к врачам, которые его лечили.
Он устраивал им перекрестные допросы, как Свердлов пишет, "шутя", но, конечно же, не шутя.
Ленин всерьез устраивал им эти допросы.
Ленин понимал, что его лишают власти, что его убивают".

С 1991 года публикации о покушении на Ленина стали довольно частым явлением, причем в дискуссию был вовлечен даже такой консервативный советский исследователь эсеровской партии как К. В. Гусев:

"Некоторые историки и публицисты, - писал он, - скрупулезно изучая расхождения и неточности, усматривая чрезмерную (подразумевая умышленную) поспешность в расследовании дела в ВЧК и расстреле Каплан, ставят под сомнение роль этой последней в террористическом акте.
Можно согласиться с тем, что история покушения нуждается в дальнейшем изучении, что есть не совсем ясные детали.
Допустим, что и заявление Каплан, и показания свидетелей не соответствуют действительности.
Но тогда сразу возникает вопрос: если не Каплан, то кто?
Был ли вообще заговор, и если не эсеры, то кто организовал покушение, кому это было нужно?"

Может быть, вслед за Гусевым, нам следует искать ответ на абсолютно правильный вопрос: кому это было нужно? Вопрос этот пришел в голову не одному Гусеву.

Дважды генеральная прокуратура Российской Федерации поднимала вопрос о новом расследовании обстоятельств покушения на Ленина, совершенного 30 августа 1918 г. 19 июня 1992 г.

Генеральная прокуратура РФ по заявлению писателя из Ульяновска А. Авдонина начавшая проверку обоснованности привлечения к уголовной ответственности, приговора и расстрела 3 сентября 1918 года по внесудебному постановлению Президиума ВЧК Фанни Каплан, приняла "Постановление о возбуждении производства по вновь открывшимся обстоятельствам":

"Прокурор отдела по реабилитации жертв политических репрессий Генеральной прокуратуры Российской Федерации старший советник юстиции Ю. И. Седов, рассмотрев материалы уголовного дела № Н-200 по обвинению Ф. Е. Каплан, установил:

По настоящему делу за покушение на террористический акт в отношении Председателя Совета Народных Комиссаров В. И. Ульянова (Ленина) привлечена к ответственности и в последующем расстреляна Ф. Е. Каплан (Ройдман).
Из материалов дела усматривается, что следствие проведено поверхностно.
Не были проведены судебно-медицинская и баллистическая экспертизы; не допрошены свидетели и потерпевшие; не произведены другие следственные действия, необходимые для полного, всестороннего и объективного расследования обстоятельств совершенного преступления.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 384 и 386 УПК РСФСР, постановил:

Возбудить производство по вновь открывшимся обстоятельствам".

"Никаких обстоятельств, собственно, не было, - отмечает с некоторой иронией Э. Максимова. - Были граждане в разных концах страны, правоведы, литераторы, историки, просто любознательные люди, которые, едва приоткрылись государственные архивы, уразумели по газетам и журналам бездоказательность и безответственность короткого трехдневного дознания, очевидные не только для юристов - для любого грамотного человека.
Следствие ставило своей задачей установить, "стреляла ли Каплан, каковы мотивы и судьба стрелявшей".
Предполагалось, что будут изучены архивные дела Каплан и правых эсеров, осужденных в 1922 году в том числе и за покушение на Ленина.
И поскольку дела хранились в архивах бывшего КГБ и оставались засекреченными до 1992 года, расследование дела поручалось следственному управлению Министерства безопасности Российской Федерации.

После упразднения МБ РФ, в конце февраля - начале марта 1994 г., дело Каплан принял прокурор-криминалист Генеральной прокуратуры Владимир Николаевич Соловьев.

До лета 1996 года дело Каплан, сменяя друг друга, дорасследовали шесть следователей (что не могло не сказаться отрицательно на работе).

Идея дорасследованиитеракта не обрадовала ФСБ.

Татьяна Андриасова пишет, что хотя "Генеральная прокуратура РФ поручила ФСБ выяснить наконец все обстоятельства покушения Фанни Каплан на Ленина 30 августа 1918 года на заводе Михельсона, когда председатель Совнаркома получил два огнестрельных ранения у рядовых сотрудников ФСБ особого энтузиазма к поручению Генпрокуратуры не наблюдается.

По словам одного из них, следственный аппарат перегружен серьезными делами, людей не хватает, а их еще отвлекают на событие давно минувших дней, в котором вряд ли удастся отыскать истину".

Что же произошло 30 августа 1918 года?

В. М. Бонч-Бруевич вспоминает:

"Поздно ночью пришел тов. Козловский, которому, как члену коллегии комиссариата юстиции, было поручено произвести первый допрос эсерки Каплан.
Козловский рассказал мне, что Каплан производит крайне серое, ограниченное, нервно-возбужденное, почти истерическое впечатление.
Держит себя растерянно, говорит несвязно и находится в подавленном состоянии.
Козловский сказал, что несомненно это дело рук организации эсеров, хотя Каплан и отрицает это, и что здесь ясна связь с петербургскими событиями (убийство Володарского, Урицкого) и что, конечно, можно ожидать и других выступлений.
Подробности картины покушения Козловский еще не знал".

Немедленно после покушения, еще до первого допроса Каплан, начавшегося в 23 часа 30 минут, советское правительство обвинило в организации теракта партию эсеров.

Постановление, как председатель ВЦИК, подписал Свердлов:

"Всем советам рабочих, крестьянских, и красноармейских депутатов, всем армиям, всем, всем, всем":
"Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на тов. Ленина.
Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров, следы наймитов англичан и французов".

Следует отметить, что советский историк Н. Д. Костин, специализировавшийся на теме покушения, умудрился ни разу не включить в свои книги фразу "Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров..."

В двух изданиях его сборника "Выстрел в сердце революции" (Политиздат, 1983 и 1989) обращение Свердлова просто опущено.
А в выпущенной в период перестройки книге "Суд над террором" интересующая нас фраза у Костина скромно заменена тремя точками(23), так как иначе читателю было бы видно, что Свердлов знал о причастности эсеров и англо-французских наймитов к покушению до получения самой первой информации о выстрелах в Ленина.

Свердлову важно было, воспользовавшись покушением на Ленина, расправиться с эсерами и начать "массовый террор против всех врагов революции", точно также, как убийством Мирбаха воспользовались для расправы над партией левых эсеров.

Вслед за обращением Свердлова были изданы "Постановление ВЦИК о превращении советской республики в военный лагерь" и "Постановление СНК о красном терроре".

1 сентября заместитель председателя ВЧК и председатель ревтрибунала Я. Х. Петерс сообщил в "Известиях ВЦИК", что "арестованная, которая стреляла в товарища Ленина, состоит членом партии правых социалистов-революционеров черновской группы", но что террористка (еще не названная по имени) "упорно отказывается давать сведения о своих соучастниках и скрывает, откуда получила найденные у нее деньги.
Из показаний свидетелей видно, что в покушении участвовала целая группа лиц, так как в момент, когда тов. Ленин подходил к автомобилю, он был задержан под видом разговоров несколькими лицами.
При выходе был устроен затор публики".

Итак, в покушении участвовала целая группа лиц, но Каплан, впервые названная только 3 сентября в утреннем выпуске "Известий ВЦИК", почему-то 1 сентября была забрана из одиночной камеры тюрьмы ВЧК в кремлевскую тюрьму, и 3 сентября в 4 часа дня расстреляна собственноручно комендантом Кремля П. Д. Мальковым.

4 сентября "Известия ВЦИК" сообщили о том, что "по постановлению ВЧК расстреляна стрелявшая в тов. Ленина правая эсерка Фанни Ройдман (она же Каплан)".

Описания покушения и ареста Каплан многочисленны и противоречивы.

С. Н. Батулин, помощник военного комиссара 5-й московской советской пехотной дивизии, задержавший Каплан, показал, что Каплан была арестована далеко от места покушения и после погони:

"Подойдя к автомобилю, на котором должен был уехать тов. Ленин, я услышал три резких сухих звука, которые я принял не за револьверные выстрелы, а за обыкновенные моторные звуки.
Вслед за этими звуками я увидел толпу народа, до этого спокойно стоявшую у автомобиля, разбегавшуюся в разные стороны, и увидел позади кареты-автомобиля тов. Ленина, неподвижно лежавшего лицом к земле.
Я понял, что на жизнь тов. Ленина было произведено покушение.
Человека, стрелявшего в тов. Ленина, я не видел.
Я не растерялся и закричал: "Держите убийцу тов. Ленина!" и с этими криками я выбежал на Серпуховку, по которой одиночным порядком и группами бежали в различном направлении перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.
Добежавши до так называемой "Стрелки" на Серпухове позади себя около дерева я увидел с портфелем и зонтиком в руках женщину, которая своим странным видом остановила мое внимание.
Она имела вид человека, спасающегося от преследования, запуганного и затравленного.
Я спросил эту женщину, зачем она сюда попала.
На эти слова она ответила: "А зачем Вам это нужно".
Тогда я, обыскав ее карманы и взяв ее портфель и зонтик, предложил ей идти за мной.
На Серпуховке кто-то из толпы в этой женщине узнал человека, стрелявшего в тов. Ленина.
После этого я еще раз спросил: "Вы стреляли в тов. Ленина?", на что она утвердительно ответила, отказавшись указать партию, по поручению которой она стреляла.
В военном комиссариате Замоскворецкого района эта задержанная мною женщина на допросе назвала себя Каплан и призналась в покушении на жизнь тов. Ленина".

Шофер Ленина Гиль покушавшейся не видел.
Это приводит Б. Орлова к выводу, с которым нельзя не согласиться:
"Ни один из допрошенных свидетелей, присутствовавших на месте покушения, стрелявшего в Ленина человека не видел в лицо и опознать Фанни Каплан как виновную в покушении не мог".

Такой же точки зрения придерживается Литвин:
"Никто из свидетелей ее не опознал".

К аналогичному заключению приходит В. Войнов:
"Террориста никто не видел.
Фанни Каплан была схвачена комиссаром Батулиным поодаль от места покушения лишь по классовому наитию: Фанни стояла с зонтиком под деревом в вечернем полумраке, чем и вызвала подозрения комиссара".

Против Каплан имелись лишь косвенные улики, причем в показаниях свидетелей было много противоречий:

"Одни замечают незнакомую женщину в какой-то шляпке, другие - с непокрытой головой и косынкой на плечах;
одни - в коротком жакете, другие - в осеннем полупальто; большинство же помнит только руку с браунингом.

Еще более значительны расхождения в оценке времени ее появления на заводе.
Одни твердят, что она входит в здание через несколько минут после приезда вождя.
По мнению других, неизвестная женщина, похожая на подпольную пропагандистку и обернувшаяся неожиданно экстремистской, возникает в цехе еще до митинга, беспрерывно курит и долго демонстрирует себя группе рабочих.
Но совсем туманны обстоятельства ее задержания: то ли ее берут тут же в заводском дворе, от ли она успевает отбежать на порядочное расстояние.
По одним сведениям, ее гонят по мостовой,точно борзые, пролетарские дети, по другим - она спокойно идет по улице, потом останавливается, выбрасывает из портфеля какие-то бумаги и вдруг собирает их почему-то обратно.
Кто-то различает даже, как она что-то рвет на глазах у преследующих".

Первый допрос проводился в Замоскворецком военном комиссариате.

Согласно этому допросу, протокол которого Каплан подписать отказалась, она признала себя виновной в покушении на жизнь Ленина:
"Я сегодня стреляла в Ленина.
Я стреляла по собственному побуждению".

Однако ответ этот следует признать крайне странным.
Так мог ответить только человек, не знавший, когда именно совершено покушение.
Допрос вели председатель Московского революционного трибунала А. М. Дьяконов, член коллегии ВЧК и будущий начальник охраны Ленина А. Я. Беленький.

От Каплан требовали хоть каких-то доказательств того, что стреляла действительно она.
Но никаких подробностей покушения Каплан сообщить не могла:
"Сколько раз я выстрелила - не помню".
"Из какого револьвера я стреляла, не скажу, я не хотела бы говорить подробности".

Каплан далее сообщила, что была задержана "у входа на митинг".

Не у выхода, как сказал бы человек, только что стрелявший в уходившего с митинга Ленина, а у входа.
Само собой разумеется, что указание Каплан на арест "у входа" противоречило еще и воспоминаниям свидетелей, утверждавших, что Каплан задержана вдалеке от места покушения.

Из Замоскворецкого комиссариата, по требованию Петерса, Каплан и М. Г. Попову - раненую вместе с Лениным женщину - в разных машинах отвозят в ВЧК.
С Каплан в автомобиле едет сотрудник ЧК Григорий Александров.
С Поповой - на грузовике Красного креста - "чекистка-разведчица" Зинаида Легонькая.

На Лубянке арестованных ждали нарком юстиции Д. И. Курский, член коллегии наркомата юстиции М. Ю. Козловский, секретарь ВЦИК В.А. Аванесов, Петерс и заведующий отделом ВЧК по борьбе с контрреволюцией Н. А. Скрыпник.

Позже прибыл Свердлов.

В течение четырех дней - с 30 августа по 2 сентября - было допрошено более сорока свидетелей.

Последний известный нам допрос Каплан датирован 31 августа.

Допросы Каплан в ВЧК велись сухо и формально.
Все шесть допросов были проведены в течение 24 часов после задержания Каплан и были очень короткими.
Она допрашивалась разными людьми, задававшими одинаковые вопросы.
Сомнений в том, что стреляла Каплан, видимо, не было.
Но все показания Каплан вынуждена была давать на себя сама.

Никаких улик против Каплан в распоряжении следствия нет:
опознать никто ее не может, оружия при ней не нашли.

Подписать Каплан согласилась только два протокола допросов.

Никакой интересующей чекистов информацией Каплан не располагала.

Вот описание одного из допросов Костиным:
"Допрос шел ровно, без осложнений, тщательно записывалось все сказанное.
Каплан неохотно, но все же рассказала о своем детстве и семье.
И не сообщала ничего вразумительного о своем участии в покушении на В. И. Ленина.
Как она проникла на митинг к михельсоновцам?
Кто ею руководил и помогал вести слежку? Кто снабдил ее деньгами и оружием?
Об этом - ни слова".

И конечно же не потому, что чекисты не были в состоянии выбить из Каплан показания.

С обывательницей Поповой, задававшей Ленину у машины бытовые вопросы и раненой одной из пуль, поступают совсем иначе.
Ее перевязывают в Павловской больнице, где Попова служит кастеляншей, отвозят в Замоскворецкий военкомат (куда отвезли и Каплан), а оттуда - в тюрьму ВЧК на Лубянке.

Причиной ареста Поповой послужили показания милиционера А. А. Сухотина:

"Шагах в 4-х от т. Ленина на земле лежала женщина на вид лет 40.
Последняя кричала: "Я ранена. Я ранена" - а из толпы кричали: "Она убийца".
Я бросился к этой женщине вместе с т. Калабушкиным, подняли ее и отвели в Павловскую больницу".

Уже утром 31 августа заложниками берут мужа и двух дочерей Поповой и тоже сажают в тюрьму ВЧК.

"Известия ВЦИК" сообщают:
"В день рокового покушения на тов. Ленина означенная Попова была ранена навылет; пуля, пройдя левую грудь, раздробила левую кость.
Две дочери ее и муж были арестованы, но вскоре освобождены".

Заведующий отделом по борьбе с контрреволюцией и член коллегии ВЧК Н. А. Скрыпник считает, что "отцов" за детей арестовывать можно, "но держать детей за то, что мать пострадала, немного неудобно".

И действительно, взятых заложниками мужа и дочерей уже в начале сентября освобождают, а в начале октября отпускают и саму Попову, прекратив ее дело за отсутствием улик, выдав ей в компенсацию единовременное пособие, а после смерти Ленина в 1924 году - персональную пенсию в связи с нетрудоспособностью из-за полученной раны.

Итак, Попову в тюрьме держат и допрашивают больше месяца.
А на допросы причастной к покушению и сознавшейся в теракте Каплан потрачены сутки!
В чем же заключалась роль Каплан?
Б. Орлов считает, что Каплан устанавливала для террористов место и время "выступления Ленина на митингах", что она, согласно ее же показаниям, приехала "на митинг часов в восемь", выслеживая Ленина, и именно в это время и попалась на глаза многочисленным свидетелям.

Получив информацию о том, что Ленин на заводе выступать будет, Каплан, "сама ушла до начала митинга и передала сообщение о приезде Ленина на завод районному исполнителю, дежурившему в условленном месте на Серпуховской улице.
Сама же осталась ждать результата покушения там, где ее потом и обнаружил комиссар Батулин".

Войнов также считает, что Каплан использовалась "для организации слежки и осведомления исполнителя о месте и времени выступления В.И. Ленина на митинге".

Почему же выводы, к которым легко пришли историки и журналисты через много лет, не соблазнили следователей ВЧК в 1918 году?

По каким-то неведомым нам причинам они предпочли считать террористом-одиночной именно Каплан, задержанную с зонтиком в одной руке и портфелем в другой, с гвоздями в ботинках, причинявшими, видимо, боль.

К тому же, как стало известно после допроса 31 августа подруги Каплан бывшей каторжанки Нерчинской каторги эсерки В. М. Тарасовой-Бобровой, отбывавшей вместе с Каплан наказание, Каплан была полуслепой.

Тарасова показала:

"Фанни Каплан в то время была слепа.
Она ослепла, кажется, в январе 1909 года, причем до этого она хронически теряла зрение на 2-3-5 дней.
Врачи разнообразно трактовали причины слепоты.
Зрачки ее реагировали на свет.
Это было связано с резкими головными болями.
В Чите думаю это было в 1912 году, она вновь прозрела".

Эти показания были подтверждены Д. Пигинят, левой эсеркой, отбывавшей каторгу вместе с Каплан: "Знаю только, что она ослепла от взрыва бомбы, а потом вновь прозрела".

В этой связи интересно заключение журналиста, кандидата медицинских наук, В. Тополянского.

В статье о покушении на Ленина Тополянский пишет:

"Переходящая внезапная слепота на фоне или сразу после значительного эмоционального напряжения обусловлена, скорее всего, истерическими расстройствами.
В таком случае необходима судебно-психиатрическая экспертиза, поскольку подобные больные отличаются нередко патологической лживостью, склонностью к необычайному фантазированию и позерству и способностью приписать себе чужое преступление".

Вывод Тополянского подтверждается еще и свидетельским показанием.

Эсерка Б. А. Бабина (1894--1983) встретила в Бутырской тюрьме в феврале 1922 г. Д. Д. Донского, члена ЦК партии эсеров, и задала ему вопрос:
"Как могло случиться, что эсерка Фанни Каплан по заданию ЦК пошла убивать Ленина?"

Донской ответил, что, прежде всего, Каплан не была эсеркой:

"Женщина довольно красивая, но несомненно ненормальная, да еще с разными дефектами: глухая, полуслепая, экзальтированная вся какая-то.
Словно юродивая!
Меньше всего мне приходило в голову отнестись к ее словам серьезно.
Я ведь в конце концов не психиатр, а терапевт.
Уверен был - блажь на бабенку напала!..
Помню, похлопал ее по плечу и сказал ей: "Пойди-ка проспись, милая! Он - не Марат, а ты не Шарлотта Корде.
А главное, наш ЦК никогда на это не пойдет.
Ты попала не по адресу.
Даю добрый совет - выкинь все это из головы и никому больше о том не рассказывай!''.

"Могла ли полуслепая и, видимо, не вполне нормальная женщина поздно вечером произвести прицельно несколько выстрелов?" - спрашивает Войнов.
"К тому же нет данных, подтверждающих ее умение владеть браунингом".

В самом деле, не на каторге же Каплан училась стрельбе?

О. Васильев пишет, что "посадить пули из пистолета (или револьвера) с такой кучностью" могла "только твердая натренированная рука профессионального стрелка".

2 сентября 1918 г. следователем ВЧК Кингисеппом был произведен "следственный эксперимент" - инсценировка покушения.

Гиль играл себя. Н. Я. Иванов был "Лениным".
Кингисепп был "Фанней Каплан", а работник профкома Сидоров - "Поповой".

В результате этого эксперимента было выяснено, что "стрелявшая находилась у переднего левого крыла машины, а Ленин - в пределах одного аршина от заднего.
Как считает Тополянский, "все четыре пули направлены одинаково: снизу вверх.

Нехитрые расчеты с помощью теоремы Пифагора показывают, что стрельба велась с расстояния 4-4,5 метра, под углом 45-50 градусов и, скорее всего, с колеса".

Не похоже, чтобы так мог стрелять человек, не имевший опыта стрельбы из пистолета.

В деле за № 2162, о покушении на Ленина 30 августа 1918 года, отсутствуют листы 11, 84, 87, 90 и 94.

Литвин, давно и пока безуспешно пытающийся получить доступ к этим листам, выделенным из общего дела, слышал, будто там содержатся показания свидетелей, утверждавших, что в Ленина стрелял мужчина.
Похоже, что сам Ленин, оставшийся не допрошенным и не распрошенным, тоже видел стрелявшего в него мужчину.

Важно заметить, что с расстрелом Каплан дело закрыто не было.
Ряд показаний был дан уже после 3 сентября.
На повторном показании Батулина от 5 сентября имелась пометка Кингисеппа от 24 сентября.

18 сентября участвовавший в следствии Скрыпник докладывал Кингисеппу, что пересылаемые Кингисеппу два документа по делу о покушении на Ленина, "долго" странствовали по ВЧК и только вчера попали к Скрыпнику.
"Если они ничего не дают нового, переправьте их обратно ко мне для приобщения к делу Ройд-Каплан", заключает Скрыпник.

Из этого следует сделать вывод, что было два дела: дело Каплан и дело о покушении на Ленина 30 августа 1918 года.

Отдельно следует поставить вопрос об охране Ленина.

"День 30 августа 1918 года начался скверно, - вспоминал Мальков.
- Из Петрограда было получено мрачное известие" - убит М. С. Урицкий.
Дзержинский "сразу же выехал в Петроград, чтобы лично руководить расследованием".
Ленин "должен был выступать в этот день на заводе быв. Мехельсона.
Близкие, узнав о гибели Урицкого, пытались удержать Ленина, отговорить его от поездки на митинг.

Чтобы их успокоить, Владимир Ильич сказал за обедом, что, может, он и не поедет, а сам вызвал машину и уехал".

Добавим - уехал без охраны.
Более того, охраны не оказалось и на заводе, где планировалось выступление Ленина.

Столь не типичное для осторожного Ленина поведение, видимо, диктовалось тем, что 29 июня Свердлов направил Ленину директиву, которая не была отменена, несмотря на убийство Урицкого:

"Владимир Ильич! Прошу назначить заседание Совнаркома завтра не ранее 9 часов вечера.
Завтра по всем районам крупные митинги по плану, о котором мы с Вами уславливались; предупредите всех совнаркомщиков, что в случае получения приглашения или назначения на митинг, никто не имеет права отказываться.
Митинги начинаются с 6 часов вечера".

По приказу Свердлова "совнаркомщик" Ленин без охраны отправился на выступление, о котором заранее были извещены в районе.

"Как-то получилось, что никто нас не встречал: ни члены завкома, ни кто-нибудь другой" - свидетельствует шофер Ленина Гиль.

Удивимся вместе с Гилем: как же так получилось, что в день убийства Урицкого Ленин на митинг прибыл без охраны?

.
2-Я ЧАСТЬ - ПРОДОЛЖЕНИЕ.

Источник: ССЫЛКА.

Обратим внимание на то, как охранялся Ленин во время выступления на том же заводе 28 июня.
Все в том же гранатном цехе завода те же несколько тысяч человек.
Охрана митинга поручена военному комиссару и начальнику гарнизона Замоскворечья А. Д. Блохину.
Он вооружен маузером и наганом.

Ленина встречает по-военному, рапортом.
Вместе с Блохиным - красноармейцы.
Вместе с Лениным они выходят на сцену.

Ленина смущает столь откровенная охрана на заводе.
Он просит увести солдат.
Блохин не бросается исполнять требование председателя СНК, а звонит своему начальнику по вопросам охраны - Дзержинскому, так как именно Дзержинский обязал районных военкомов и начальников гарнизонов организовывать охрану митингов.

Дзержинский приказывает сообщить Ленину, что по распоряжению Дзержинского охрану со сцены он так и быть разрешает убрать.
И это была единственная его уступка.

В деле определения организаторов покушения на Ленина крайне важным оказался вопрос о времени покушения.
Этот внешне банальный сюжет оказался неимоверно запутанным.

Шофер Ленина С. К. Гиль показал в ночь на 31 августа, т.е. сразу же после покушения, что "приехал с Лениным около 10 часов вечера на завод Михельсона.
По окончании речи В. И. Ленина, которая длилась около 1 часа, из помещения, где был митинг, бросилась к автомобилю толпа человек 50 и окружила его".

Предположить, что Гиль ошибается и не помнит, во сколько привез Ленина к заводским воротам, трудно.
Если так, то закончилось выступление между около 11 часов вечера.

На это же время указывает в своих показаниях, данных в час ночи 31 августа, т.е. сразу же после покушения, еще один свидетель, А. Сухотин:
"Часов в 9 приехал т. Ленин. Через 1-2 часа т. Ленин кончил свою речь и отправился к выходу".

Кажется, именно в этот день часы переводились на час назад.

"Попив чаю около 6 часов вечера по новому времени, я с Поповой отправилась к ней на квартиру ночевать", - сообщает одна из свидетельниц.

"Ленин говорил последним. Митинг начался около 7 часов по новому времени", - сообщает другой.

Ленин выступал на митинге последним оратором.

Орлов пишет:
"Речь Ленина на митинге, по мнению Гиля, длилась около часа.
Иными словами, покушение могло быть совершено не раньше 10 часов, а скорее около 11 часов вечера, когда окончательно стемнело и наступила ночь.
По-видимому, показания Гиля ближе всего к достоверности, ибо протокол первого допроса Фанни Каплан имеет четкую запись - 11 часов 30 минут вечера.

Если считать, что задержание Каплан и доставка ее в ближайший военный комиссариат, где начались допросы, заняли 30-40 минут, то время, указанное Гилем, следует считать наиболее правильным.

Трудно предположить, что подозреваемая в покушении Каплан в течение более чем трех часов оставалась недопрошенной в том случае, если покушение было совершено в 7 ч. 30 мин. вечера.

В пользу позднего часа покушения говорит и то обстоятельство, что митинг на заводе Михельсона был не первым, на котором выступал Ленин.
До этого он побывал в противоположном конце Москвы, в Басманном районе на митинге в здании Хлебной биржи.
Там выступало несколько ораторов, и речь Ленина продолжалась от получаса до часа.
Дорога из одного конца Москвы в другой должна была занять не меньше часа".

Таким образом, можно утверждать, что Ленин прибыл на завод приблизительно в 10 часов по старому и в 9 часов по новому времени и выступал примерно час, закончив выступление между 10 и 11 часами вечера по новому времени.

К величайшему сожалению для историков более точно установить время покушения на Ленина невозможно.
Между тем именно здесь находится разгадка еще одного ребуса об организаторах покушению.

Понятно, что между выстрелами в Ленина и сообщением об этих выстрелах Свердлому должно было пройти какое-то время.

А обращение Свердлова о покушении на Ленина подписано председателем ВЦИК в 22 часа 40 минут.
Это могло произойти только в том случае, если обращение было написано заранее, если Свердлов был осведомлен о планируемом покушении, если он умышленно допустил теракт, а может быть, через ВЧК и Дзержинского, являлся его непосредственным организатором.

В обращении Свердлова, кроме времени его написания, смущает первая фраза.
Четко определив врага революции - правых эсеров и англо-французских наймитов, до минут указав время написания обращения - 10 часов 40 минут вечера - Свердлов был слишком неточен в том, где точность требовалась прежде всего: в указании времени самого покушения.

"Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на тов. Ленина..."

Между тем с момента покушения никак не могло пройти более получаса.

Сравним этот текст с телефонограммой Ленина, разосланной после убийства германского посла графа Мирбаха 6 июля 1918 г., написанной в 4 часа 20 минут:

"Около трех часов дня брошены две бомбы в немецком посольстве..."

Ленин отреагировал на убийство Мирбаха примерно через полтора часа.
Когда же писал свое обращение Свердлов?
Когда ему стало известно о планируемом или состоявшемся покушении?

Однако директива Свердлова Ленину обязательно отправиться 30 августа на митинг и время написания Свердловым "обращения" не единственные и даже не самые главные против него улики.

Допросы Каплан в ЧК обрываются 31 августа.

1 сентября по приказу Свердлова она была забрана из тюрьмы ВЧК в кремлевскую комнату тюремного типа, находившуюся по его кабинетом.

Детали перевозки Каплан в Кремль нам известны по воспоминаниям коменданта Кремля Малькова:

"Через день или два (после покушения) меня вызвал Варлам Александрович Аванесов.
- Немедленно поезжай в ЧК и забери Каплан.
Поместишь ее здесь, в Кремле, под надежной охраной.
Я вызвал машину и поехал на Лубянку.
Забрав Каплан, привез ее в Кремль в полуподвальную комнату под детской половиной Большого дворца.
Комната была просторная, высокая.
Прошел еще день-два, вновь вызвал меня Аванесов и предъявил постановление ВЧК: Каплан - расстрелять, приговор привести в исполнение коменданту Кремля Малькову.
- Когда? - коротко спросил я Аванесова.
- Сегодня. Немедленно".

Страницей позже Мальков укажет, что расстрелял Каплан 3 сентября в 4 часа дня.
И хотя очень уж не хотелось Малькову в этом сознаваться, но легко вычислить, что самое позднее в ночь на 1 сентября, прервав допросы, Свердлов забрал Каплан в Кремль чтобы "немедленно" же ее расстрелять.

Недоумение исследователей по этому поводу лучше всех сформулировал Сударушкин:

"Наверное, читатель убедился, что в деле о покушении на Ленина до сих пор остается много неясностей, которые подвергают общепринятую версию серьезным сомнениям.
Удивляет та лихорадочная поспешность, с которой Фанни Каплан была осуждена и уничтожена при обстоятельствах до того мрачных и неестественных, что трудно найти им разумное объяснение.
Почему из вполне надежных подвалов ВЧК на Лубянке ее перевели в Кремль?
Даже принимая во внимание суровость того времени, невозможно понять необходимость уничтожения Каплан именно в Кремле, где располагалось Советское правительство.
Почему постановление ВЧК о расстреле не исполнили сами чекисты?
По какой причине организацию казни взял лично на себя председатель ВЦИК, назначив исполнителем коменданта Кремля?
Создается впечатление, что организаторы этого расстрела чего-то опасались.
Последний, зафиксированный допрос Каплан состоялся 31 августа, а расстреляли ее 3 сентября.
Не начала ли она давать показания, которые не устраивали следствие, потому так поспешно ее и перевели из ВЧК в Кремль?
Не появилась ли вероятность, что ее придется вернуть на Лубянку?
Не связана ли эта вероятность с возвращением из Петрограда Дзержинского?
Не потому ли и поторопились с расстрелом, совершив его в Кремле, где никто не мог помешать?"

Попробуем разобрать причины столь странного поведения Свердлова.

Фактическая сторона вопроса следующая.
Некая женщина, называемая "Каплан" была арестована, подверглась нескольким коротким весьма общим допросам разными людьми, и, не ранее 31 августа и не позднее 3 сентября - взята по приказу Аванесова, исходящему от Свердлова, в Кремль.

В Кремле она то ли была, то ли не была подвергнута дополнительным допросам, а 3 сентября то ли была, то ли не была расстреляна Мальковым.

А поскольку Свердлов по причинам достаточно мистическим дал указание "останки уничтожить без следа", никакими вещественными доказательствами казни Каплан мы не располагаем, кроме утверждения писателя Юрия Давыдова, что труп Каплан был облит бензином и сожжен в железной бочке в Александровском саду.

Правда, Мальков указывает, что свидетелем расстрела был поэт-большевик Демьян Бедный, живший в Кремле и вышедший на шум:

"К моему неудовольствию я застал здесь Демьяна Бедного, прибежавшего на шум моторов.
Квартира Демьяна Бедного находилась как раз над Авто-Боевым отрядом, и по лестнице черного хода, о котором я забыл, он спустился прямо во двор.
Увидев меня вместе с Каплан, Демьян сразу понял, в чем дело, нервно закусил губу и молча отступил на шаг.
Однако уходить он не собирался.
Ну, что же! Пусть будет свидетелем".

Но все, что мог увидеть Бедный, это расстрел некой женщины, про которую ему было сказано, что это и есть покушавшаяся на Ленина "Каплан".

Помня о том, что убийство германского посла Мирбаха 6 июля также было направлено против Ленина и осуществлено силами сотрудников ВЧК, советское правительство могло иметь основания и сейчас подозревать чекистов, прежде всего левого коммуниста и противника Брестского мира Ф. Э. Дзержинского, в организации заговора против Ленина.

Возможно, что именно по этой причине Ленин, Свердлов и Троцкий сочли необходимым в июле 1918 г. держать арестованную верхушку левоэсеровской партии не в тюрьме ВЧК, подконтрольной ведомству Дзержинского, а за кремлевскими стенами, ключ от которых находился у коменданта Кремля Малькова.

Кому подчинялся Мальков, известно.

Рассказывая в воспоминаниях о незначительном конфликте с секретарем и помощником Ленина В. Д. Бонч-Бруевичем, Мальков пишет: "Я подчиняюсь Владимиру Ильичу и Якову Михайловичу, а не вам, так что не приказывайте".

Обратим внимание на субординацию.
Помощником и секретарем Ленина был Бонч-Бруевич.
Помощником и секретарем Свердлова - Аванесов.
Мальков подчинялся Ленину и Свердлову, но не подчинялся Бонч-Бруевичу и Аванесову, если приказ не исходил от Ленина или Свердлова.
С Бонч-Бруевичем и Аванесовым Мальков был на равных.

По причинам известного характера, Мальков опускает третьего человека, которому подчинялся непосредственно: Л. Д. Троцкого, и третьего секретаря, с которым решал обыденные вопросы.
Но так как Троцкого во время покушения на Ленина в Москве не было, будем считать, что этот сюжет академическим.

Выполнял ли аналогичные поручения Мальков раньше?
Да, выполнял.
Вечером 7 июля 1918 г. Мальков забрал под арест в Кремль членов ЦК ПЛСР и членов ВЦИК Спиридонову и Саблина.
Приказ Малькову забрать из ВЧК Каплан, причем до возвращения Дзержинского из Петрограда, был естественен, если Свердлов, не участвовавший в заговоре против Ленина, подозревал Дзержинского в организации теракта.
Тогда, забирая Каплан из ЧК, Свердлов, во-первых, предотвращал убийство Каплан незаинтересованными в ее показаниях чекистами, прежде всего Дзержинским; во-вторых, не допускал встречу и допрос Каплан Дзержинским;
в-третьих, получал возможность допросить Каплан в Кремле и разузнать, что же произошло на самом деле.
Но получалось, что привезли Каплан в Кремль единственно для того, чтобы расстрелять.
И здесь, конечно же, есть какое-то отсутствующее звено, мешающее понять, что же было на самом деле.
Ведь если Каплан расстреливали в Кремле при свидетеле Д. Бедном значит действительно очень торопились.

Оставим на совести Малькова указание, что сделал он это по постановлению ВЧК.
Никто этого постановления не видел.

Литвин утверждает, что казнь Каплан не зафиксирована "даже в протоколах судебной коллегии ВЧК".
И не очень понятно, каким образом ВЧК могло постановить не просто расстрелять Каплан, а приказать коменданту Кремля Малькову привести приговор в исполнение.
Слишком уж рядовое занятие для нерядового революционера.

Но допустим, постановление ВЧК было.
В каком случае нужно было Свердлову немедленно расстреливать Каплан и уничтожать ее останки?

Только в одном: если важно было не просто заставить Каплан замолчать, но и не допустить процедуры опознания трупа Каплан свидетелями террористического акта: Лениным, Гилем, Батулиным и другими.

Если из описания ареста женщины с зонтиком и портфелем безошибочно следовало, что стреляла не задержанная, а кто-то еще, то из описаний Малькова получалось, что кому-то (очевидно, что Свердлову), важно было замести следы преступления: уничтоженный труп нельзя опознать.

После 3 сентября определить нельзя уже было ничего: была ли задержанная Батулиным женщина с зонтиком и портфелем - Каплан;
была ли задержанная Батулиным женщина той, что разговаривала с Гилем перед началом собрания, еще до покушения;
была ли Каплан покушавшейся, т.е. женщиной, выстрелившей в Ленина; была ли расстрелянная к Кремле женщина - Каплан;
была ли расстрелянная в Кремле женщина той, которую задержал Батулин;
была ли расстрелянная в Кремле женщина той, которую видел Гиль и какие-то другие свидетели у завода Михельсона; кого именно расстреляли в Кремле 3 сентября 1918 года?

Список этих вопросов - бесконечен.

Не имея Каплан не только живой, но и мертвой, ответить на них было невозможно.
Именно Свердлов закрыл дело Каплан, уничтожив наиболее важную улику - саму арестованную.

Он мог это сделать только в том случае, если лично был не заинтересован в расследовании и если лично был причастен к заговору.
Других объяснений поведения Свердлова не существует.

Тем более нельзя было ответить без Каплан на вопрос о сообщниках.

Между тем в Ленина были произведены четыре выстрела из двух пистолетов разного калибра, видимо, револьвера и браунинга.

Именно четыре Гильзы и были обнаружены Кингисеппом во время осмотра места покушения и проведения следственного эксперимента.
В понедельник, 2 сентября, Кингисеппу был доставлен пистолет из которого 30 августа стреляли в Ленина.
По одним сведениям это был револьвер с расстрелянными тремя патронами, по другим - "браунинг за № 150489" с четырьмя неизрасходованными патронами.

Именно этот браунинг и оказался в Историческом музее как орудие покушения.

23 апреля 1922 г. из тела Ленина была извлечена пуля "размером от среднего браунинга", нужно думать, за № 150489.

Все это означало, что из браунинга в Ленина могли быть произведены два или три выстрела, поскольку седьмая пуля в 6,35-миллиметровой модели браунинга образца 1906 года могла быть в стволе.

После открытия дела в 1992 году МБ РФ провело, по мнению Э. Максимовой, "комплексную криминалистическую экспертизу по браунингу № 150489, гильзам и пулям, попавшим в Ленина".

Но результаты этой экспертизы не были исчерпывающими.

Эксперты пришли к выводу, что из двух пуль "одна выстрелена, вероятно, из этого пистолета", но "установить, выстрелена ли из него вторая, не представляется возможным".

При проведении следственного эксперимента в 1996 году ФСБ запросила у Исторического музея пробитое пулями черное драповое демисезонное пальто Ленина, люстриновый черный пиджак, 4 гильзы, найденные на месте преступления, 2 пули и "браунинг".

Последний раз обследование ленинского пальто и пиджака проводилось в 1959 году; материалы этого обследования хранятся в Историческом музее.

Браунинг заклинило и он перестал работать.

Но когда сравнили пули, "извлеченные при операции Ленина в 1922 г. и при бальзамировании тела вождя в 1924 г., выяснилось, что они разные.
Это было новое указание на участие в покушении второго человека.
Кто же он был?

Немедленно после выстрелов в Ленина был арестован и в ночь на 31 августа расстрелян бывший левый эсер Александр Протопопов.

В марте 1918 г. Протопопов был начальником контрразведки отрядом ВЧК, в апреле стал заместителем командира отряда ВЧК Д. И. Попова.

6 июля, пишет Литвин, когда "Дзержинский приехал в штаб левых эсеров, которых охранял этот отряд, и потребовал выдачи властям террориста Блюмкина, убившего германского посла, Протопопов лично арестовал на месте самого председателя ВЧК, да еще с нанесением побоев!"

После разгрома левых эсеров Протопопов был арестован, но к 30 августа оказался не только выпущенным из тюрьмы, но и связанным с террористами, готовившими покушение на Ленина.

Это первое прямое указание на то, что к покушению на Ленина мог иметь отношение еще и высокопоставленный сотрудник ЧК, кем-то заблаговременно выпущенный из тюрьмы.
Очевидно, что человека, избившего и арестовавшего Дзержинского 6 июля, из тюрьмы мог освободить только сам Дзержинский.

2 сентября 1919 года в ВЧК с грифом "совершенно секретно" поступил донос чекиста Горячева, утверждавшего, что "работая по делу готовящегося восстания в Москве слышал, как гражданка Нейман говорила, что в покушении на тов. Ленина участвовала некая Легонькая Зинаида, причем эта Легонькая якобы и произвела выстрелы".

Это была та самая "чекистка-разведчица" Легонькая, которая сопровождала Попову на Лубянку в грузовике Красного креста.

В связи с этим 11 сентября был выписан ордер № 653 на арест и обыск Марии Федоровны Нейман и Зинаиды Ивановны Легонькой.

У Легонькой оказалось алиби: во время покушения на Ленина она находилась на учении в инструкторской коммунистической школе красных офицеров.
Занятия там проходили с семи до девяти вечера.
А так как считалось, что покушение было произведено именно в эти часы, получалось, что Легонькая стрелять в Ленина не могла.

Правда, если предположить, что покушение состоялось позже (в 10 вечера), никакого алиби у Легонькой не было.

И 24 сентября 1919 года Легонькая была допрошена (допроса М. Ф. Нейман в деле Каплан нет) начальником Особого отдела ВЧК.

Легонькая указала, что является членом партии с 1917 года, что в октябрьскую революцию была разведчицей Замоскворецкого военного комиссариата, а в октябре-ноябре 1918 года работала "в тылу неприятеля в направлении станции Лихая".

В заключительном абзаце своих показаний Легонькая сообщила, что при обыске ею был в свое время найден у Каплан "в портфеле браунинг, записная книжка с вырванными листами, папиросы, билет по ж. д., иголки, булавки, шпильки и т.д. всякая мелочь".

Эти показания следует назвать сенсационными, так как в них впервые сообщается о найденном у Каплан браунинге.
Столь же очевидно, что Легонькая говорила неправду.
Результаты обыска, проводимого в Замоскворецком комиссариате тремя женщинами: Легонькой, Д. Бем и З. Удотовой, нам хорошо известны из запротоколированных показаний Бем и Удотовой, данных 30 августа 1918 года.

Зинаида Удотова показала:
"При обыске мы Каплан раздели до нага и просмотрели все вещи до мельчайших подробностей.
Так, рубцы, швы нами просматривались на свету, каждая складка была разглажена.
Были тщательно просмотрены ботинки, вынуты оттуда подкладки, вывернуты.
Каждая вещь просматривалась по два и несколько раз.
Волосы были расчесаны и выглажены.
Но при всей тщательности обнаружено что-либо не было.
Одевалась она частично сама, частично с нашей помощью".

Примерно о том же сообщила в своих показаниях 31 августа 1918 года сама З. И. Легонькая:
"Во время обыска я по распоряжению тов. Дьяконова стояла у двери с револьвером наготове.
К вещам я совершенно не прикасалась, наблюдая лишь за движением рук Каплан.
Обыск был тщательный, были просматриваемы даже рубцы и швы, обувь просматривалась внутри и оттуда вывертывалась подшивка.
Волосы были расчесаны, просматривали также и голое тело, между ног, под мышками.
Но, несмотря на всю тщательность, ничего обнаружено не было.
Одевалась она частично сама, частично ей помогали".
Из обнаруженного: железнодорожный билет в Томилино, иголки, восемь головных шпилек, сигареты, брошка, т. е. всякая мелочь.
"Больше ничего при Каплан обнаружено не было", - показала Дж. Бем.

В остальном перечень Легонькой совпадал с перечнем Бем: записная книжка с вырванными листами, папиросы, билет по ж. д., иголки", шпильки...

Откуда же появился браунинг в портфеле Каплан и почему ни до, ни после 24 сентября 1919 года о нем не упоминали?

Литвин считает, что Легонькая сообщила о браунинге по подсказке ЧК, чтобы навсегда закрыть вопрос об орудии убийства.
Но поскольку допросы Легонькой достоянием общественности не делались, грубая фальсификация, запротоколированная в секретном досье, ничему не способствовала.

Можно предположить, что в квартире Легонькой в сентябре 1919 года был устроен обыск, что во время этого обыска нашли браунинг, что была проведена дактилоскопическая экспертиза, показавшая, что в Ленина действительно стреляли из найденного у Легонькой пистолета.

Легонькая должна была либо сознаться в том, что стреляла в Ленина (и быть, очевидно, расстрелянной), либо объяснить, каким образом к ней попал "браунинг Каплан".
И Легонькая такое объяснение дала.
Вопреки всей имевшейся информации она показала, что нашла браунинг в портфеле Каплан при обыске (при котором никто больше этого браунинга не видел).

Сама Легонькая даже не была арестована.
С нее взяли подписку о явке в Особый отдел ВЧК по первому требованию для дачи показаний и отпустили.

О дальнейшей судьбе Легонькой нам ничего не известно, но любопытно, что дело Легонькой пересматривалось НКВД в ноябре 1934 года, и трудно предположить, что вновь занявшись ее делом, НКВД оставило ее на свободе.

Здесь самое время вернуться к версии о том, что Каплан расстреляна не была.

Костин пишет, что слухи эти "начали распространяться в 30-40-х годах заключенными тюрем и концлагерей, якобы встречавших Каплан в роли работника тюремной канцелярии или библиотеки на Соловках, в Воркуте, на Урале и в Сибири".

"Еще в 30-е годы ходили упорные слухи, что Каплан видели в Верхнеуральской и Соликамской тюрьмах", - вторит Э. Максимова.
- "Всего полтора года назад адвокат-пенсионер писал в Музей Ленина, что его отец, старый коммунист, ссылаясь на очень осведомленных людей, рассказал в 37-м году сыну: Каплан была помилована.
Через несколько лет ему самому, студенту-юристу, в том же Верхнеуральске тюремный надзиратель назвал фамилию Каплан и показал ее камеру, а начальник тюрьмы это подтвердил".

Лагерные легенды всегда столь же правдоподобны, сколь и немыслимы.
Могли ли надзиратель и начальник тюрьмы рассказывать заключенному о том, что в такой-то камере сидит официально расстрелянная в 1918 году Каплан?
Ведь наверное, если Каплан не была расстреляна, это считалось государственной тайной?

Масло в огонь подлили воспоминания деятельницы итальянской компартии и Коминтерна Анжелики Балабановой.
Приехав из Стокгольма вскоре после покушения и посетив Ленина, она спросила о судьбе Каплан.
Ленин ответил, что решение этого вопроса будет зависеть "от Центрального комитета".
Сказал он это таким тоном, что Балабанова о покушавшейся больше не спрашивала.

"Мне стало ясно", - писала Балабанова, - "что решение это будет приниматься другими инстанциями и что Ленин сам настроен против казни.
Ни из слов Ленина, ни из высказываний других людей нельзя было заключить, что казнь состоялась".

Балабанова пишет, что ее свидание с Лениным происходило "в секретном месте", куда Ленин был вывезен "по совету врачей и из предосторожности".
"Физически он еще не оправился от покушения" и "о своем здоровье он говорил очень неохотно".

"Секретным местом" были Горки, куда Ленин и Крупская выехали 24-25 сентября.
Значит, встреча Балабановой с Лениным относится к концу сентября - началу октября 1918 года.
Предположить, что к этому времени Ленин не знал о расстреле Каплан, совершенно невозможно, хотя бы потому, что об этом было опубликовано в "Известиях" и в органе ВЧК.

И уже совсем неправдоподобной выглядит сцена прощания Балабановой с Крупской.
Крупская обняла ее и "со слезами сказала": "Как это страшно - казнить революционерку в революционной стране".

Сегодня мы с достоверностью знаем, что Ленину казнить было не страшно, в том числе и революционеров.

Поверить, что через месяц после покушения Крупская, проведшая все это время около неоправившегося Ленина, проливает слезы по расстрелянной полусумасшедшей Каплан - очень трудно.
Предположить, что и Крупская не знала о расстреле - еще труднее.
Разве что речь шла не о Каплан, а о какой-то другой женщине?
Но тогда все описанное граничило с разглашением Лениным государственной тайны, а на это ни Ленин, ни Крупская никогда б не пошли.
Однако какое-то объяснение слухам о не расстрелянной Каплан давать приходилось.

Историк Б. И. Николаевский имел свое мнение.

В письме Балабановой он писал:

"Относительно Каплан: она расстреляна комендантом Кремля.
После войны распространился слух, что Каплан жива, ее видели на Колыме и т.д.
Теперь в "Новом мире'" появились воспоминания Ирины Каховской, другой левой эсерки, о Горьком - по-видимому, на Колыме была именно она".

Касательно самой Каховской Николаевский мог быть не прав.
Но он был прав по существу: в лагерях могли встречать женщину, осужденную за покушение на Ленина 30 августа 1918 года.
Кто знает, может быть это была на самом деле стрелявшая в Ленина совсем другая женщина.

Может быть в 1934 году по обвинению в покушении на Ленина была арестована чекистка Зинаида Легонькая и именно ее в лагерях считали помилованной Каплан?

Привезенный после покушения в Кремль, окруженный врачами, Ленин считал, что ему приходит конец.
Лично преданный Ленину человек, управляющий делами СНК и фактический секретарь Ленина Бонч-Бруевич первым оказывается возле Ленина со своей женой, В. М. Величкиной, имевшей медицинское образование.

Только в ее присутствии врачам разрешают ввести Ленину морфий, излишняя доза которого может привести к смерти больного.
Первое впрыскивание морфия делает сама Величкина.
По воспоминаниям Бонч-Бруевича, Ленин пытался понять, тяжело ли он ранен: "А сердце?.. Далеко от сердца... Сердце не может быть затронуто..." - спрашивал Ленин.
И затем произнес фразу очень странную, будто считал, что его убивают свои: "И зачем мучают, убивали бы сразу... - сказал он тихо и смолк, словно заснул".

К официальной версии о выстрелах Каплан Ленин отнесся недоверчиво.
По свидетельству Свердлова уже 1 сентября Ленин "шутя" устраивал врачам перекрестный допрос (конечно же - не шутя).

14 сентября Ленин беседовал с Мальковым.

Здесь допустимы две версии.

Первая: Мальков рассказал, что расстрелял Каплан по указанию Свердлова, а труп уничтожил без следа.

Вторая: по приказу Свердлова Мальков Ленину ни о чем не рассказал.

В первом случае Ленину должно было стать ясно, что Свердлов заметал следы и что заговор организовывался Свердловым.

Во втором приходится допустить, что от Ленина утаили факт расстрела Каплан, дабы не компрометировать Свердлова.
Но держать в секрете эту информацию долго вряд ли представлялось возможным.

Оказалось, однако, что даже раненый Ленин, пока он в Кремле, Свердлову все равно мешает.

Здесь сама собой напрашивается аналогия: Ленин, Сталин и Горки в 1922-23 годах.

Официально в 1922-23 годах Ленин был отправлен в Горки на выздоровление.
Сегодня мы знаем, что он был отстранен Сталиным от дел, сослан и умер при загадочных обстоятельствах.
Но мысль о Горках впервые зародилась не у Сталина, а у Свердлова.
И когда, читаешь о том, как Свердлов "заботился" о здоровье раненого "Ильича", это слишком напоминает "заботу" Сталина о больном Ленине в 1922-1923 годах.

Обратимся к мемуарам Малькова:

"Ильич начал вставать с постели.
16 сентября он впервые после болезни участвовал в заседании ЦК РКП(б) и в тот же вечер председательствовал на заседании Совнаркома.
Ильич вернулся к работе!"

Какая радость! Перегруженный работой Свердлов мог наконец-то отдохнуть?

Не тут-то было.

Мальков продолжает:

"В эти дни меня вызвал Яков Михайлович.
Я застал у него председателя Московского губисполкома; Яков Михайлович поручил нам вдвоем найти за городом приличный дом, куда можно было бы временно поселить Ильича, чтобы он мог как следует отдохнуть и окончательно окрепнуть.
- Имейте в виду, - напутствовал нас Яков Михайлович, - никто об этом поручении не должен знать.
Никому ничего не рассказывайте, действуйте только вдвоем и в курсе дела держите меня".

Вот так и родились знаменитые Горки - имение бывшего московского градоначальника Рейнбота (за которого после смерти мужа вышла замуж вдова Саввы Тимофеевича Морозова).

Свердлов "велел подготовить Горки к переезду Ильича", - вспоминает Мальков.
"Снова подчеркнул, что все нужно сохранить в строгой тайне.
Дзержинский выделил для охраны Горок десять чекистов, подчинив их мне.
Я отвез их на место, а на следующий день привез в Горки Владимира Ильича и Надежду Константиновну.
Было это числа 24-25 сентября 1918 года".

В Горки мало кто ездил: Свердлов, Сталин, Дзержинский и Бонч-Бруевич.
Как неоднократно было в 1922-23, Ленин рвался в Кремль, а его не пускали.

Чтобы задержать Ленина в Горках в его кремлевской квартире был начат ремонт.

Мальков пришет:

"К середине октября Владимир Ильич почувствовал себя значительно лучше и все чаще стал интересоваться, как идет ремонт и скоро ли он сможет вернуться в Москву.
Я говорил об этом Якову Михайловичу, а он отвечал:
- Тяните, тяните с ремонтом.
Пусть подольше побудет на воздухе, пусть отдыхает".

Основной задачей Свердлова было продемонстрировать партактиву, что советская власть вполне обходится без Ленина.
Весь сентябрь и первую половину октября Свердлов и А. И. Рыков по очереди председательствовали в Совнаркоме.
Все остальные руководящие посты: председателя ВЦИК и секретаря ЦК, председателя Политбюро и председателя ЦК - у Свердлова уже были.

"Вот, Владимир Дмитриевич, и без Владимира Ильича справляемся", - сказал как-то Свердлов Бонч-Бруевичу.

Нужно ли сомневаться, что Бонч-Бруевич доложил об этом разговоре Ленину?
Следует отметить, что без Ленина справлялся не только Свердлов, но и Троцкий.

Выступая 1 октября 1918 года на соединенном заседании Московского совета с рабочими организациями Троцкий сказал:

"За сравнительно короткий период времени, с того момента, как прозвучал предательский выстрел в тов. Ленина и до сегодня положение советской армии приняло устойчивый характер.
С каждым днем советская армия гигантскими шагами продвигается вперед".

Троцкий рассказал собравшимся, что "вчера" был у Ленина "и убедился, что сидящие в его теле две пули не мешают ему следить за всем, и по-легоньку всех подтягивать, - что конечно вовсе не мешает".

В общем, раненый Ленин сильно не мешает, а строительство армии в его отсутствие "гигантскими шагами продвигается вперед".

В октябре ремонт квартиры был закончен.
Видимо, Бонч-Бруевич, личный друг и секретарь Ленина, был единственным, кто не хотел, чтобы Ленин отдыхал и дышал свежим воздухом: он немедленно сообщил Ленину, что ремонт окончен и можно возвращаться в Кремль.

Мальков вспоминает:
"Недели через три после переезда в Горки Владимир Ильич встретил меня при очередном моем посещении с какой-то особенно подчеркнутой любезностью.
- Ну как, товарищ Мальков, ремонт в моей квартире скоро закончится?
- Да знаете, Владимир Ильич, туго дело идет.
Он вдруг посуровел.
- Ремонт в Кремле уже два дня как закончен.
Я это выяснил.
Завтра же я возвращаюсь в Москву и приступаю к работе. Да, да. Завтра.
Передайте, между прочим, об этом Якову Михайловичу.
Я ведь знаю, кто вас инструктирует.
Так запомните - завтра!
И, круто повернувшись ко мне спиной, Владимир Ильич ушел в свою комнату.
На следующий день он вернулся в Москву".

Так, с помощью плохого Бонч-Бруевича, желавшего Ленину зла, Ленин возвратился из ссылки, в которую он был отправлен добрым Свердловым для отдыха под нежными взорами десятка чекистов Дзержинского.

К этому времени у Бонч-Бруевича и получавшего через него соответствующую информацию Ленина появилась еще одна причина для конфликта со Свердловым.
Если у заговорщика Свердлова были планы расправиться с раненым Лениным, этому помешали в Кремле безотрывно находившиеся при Ленине Бонч-Бруевич и его жена Величкина.
И слишком уж подозрительным совпадением кажется то, что 30 сентября, т.е. через 5-6 дней после отъезда Ленина в Горки, Величкина умерла в Кремле, по официальной версии от "испанки".

Эзопов язык мемуаров старой гвардии большевиков, умудрившейся уцелеть даже в сталинскую чистку, не всегда понятен.

В воспоминаниях Бонч-Бруевича читаем:

"Осень 1918 года.
В Кремле в течение двух дней от испанки умерли три женщины.
Владимир Ильич находился за городом на излечении после тяжелого ранения.
Получив известие о смерти женщин, он выразил самое душевное соболезнование семьям и сделал все распоряжения об оказании им помощи.
Не прошло и месяца, как той же испанкой заболел Я. М. Свердлов.
Надо было видеть, как был озабочен Владимир Ильич.
В это время он уже жил в Кремле.
Несмотря на предупреждения врачей о том, что испанка крайне заразна, Владимир Ильич подошел к постели умирающего и посмотрел в глаза Якова Михайловича.
Яков Михайлович затих, задумался и шепотом проговорил: - Я умираю... Прощайте".

16 марта в 4 часа 55 минут Свердлов умер.

Внешне невинная цитата из воспоминаний Бонч-Бруевича говорит об очень многом.
Прежде всего, Ленина никогда не пошел бы к Свердлову, если бы тот был болен заразной "испанкой".

Не менее важно, что одной из трех женщин, умерших в Кремле в течение двух дней, была жена Бонч-Бруевича, о чем Бонч-Бруевич "забыл" упомянуть.
И понятно почему: три человека за два дня в Кремле - больше похоже на устранение нежелательных людей, чем на смерть от испанки, пусть даже в период пандемии.

Наконец, Бонч-Бруевич умешленно сдвинул даты: между смертью его жены и Свердлова прошел далеко ни один месяц.

Приходится домысливать, что цитата из Бонч-Бруевича не столь уж невинна, что нам намекают сначала на устранение Свердловым Величкиной и еще двух женщин, возможно - медицинских работников, а затем - от "той же испанки" - на устранение Свердлова, но уже по указанию Ленина, оправившегося от августовского покушения 1918 года.

Из очередной поездки в провинцию Свердлов вернулся в Москву 8 марта 1919 г.
О том, что он "тяжело болен" было сообщено 9-го, т. е. сразу же после его приезда.
Считалось, что он простудился.

Однако в вышедшем в 1994 году в Москве (изд. Терра) справочнике "Кто есть кто в России и бывшем СССР" о Свердлове было написано следующее:

"Согласно официальной версии умер после внезапной болезни.
Как утверждает Роберт Масси, в то время ходили настойчивые слухи о том, что его смерть в молодом возрасте последовала за нападением на него рабочих на митинге.

.
3-Я ЧАСТЬ - ПРОДОЛЖЕНИЕ.

Источник: ССЫЛКА.

В ноябре 1987 по советскому ТВ был показан документальный отрывок о его похоронах.
В гробу совершенно ясно была видна голова, которая была забинтована".
О том, кто именно нанес по этой голове удар, остается только догадываться.

Спустя три года, на открытом судебном процессе против эсеровской партии, советское правительство формально признало тот факт, что покушение на Ленина 30 августа 1918 года готовили сотрудники ВЧК Г. И. Семенов-Васильев и Л. В. Коноплева (проникшие в эсеровскую партию).

Чтобы лучше разобраться в этой части головоломки, сформулируем еще раз, что же нам известно о покушении на Ленина 30 августа 1918 г.:
в Ленина стреляли и он был ранен;
выстрелы производились из двух пистолетов;
одним из участников покушения могла быть женщина;
доказательств того, что стрелявшей женщиной была Каплан - нет;
доказательств того, что расстрелянной Мальковым женщиной была Каплан - нет;
доказательств того, что расстреляна была женщина, стрелявшая в Ленина - тоже нет;
действительные участники покушения не арестованы;
организаторы покушения неизвестны.

Кем же были Семенов и Коноплева?
Очевидно, что они не были эсеровскими боевиками.
С начала 1918 года оба они служили в ВЧК.

В дореволюционной России их считали бы классическими провокаторами, типа Азефа.
В современном мире их назвали бы агентами разведки в стане врага, нелегалами.

Именно поэтому совершенно бессмысленно пересказывать многостаничные истории о том, в каких эсеровских боевых отрядах трудились сотрудники ВЧК Семенов и Коноплева и на каких именно большевистских руководителей, каким способом и в какие сроки планировали Семенов и Коноплева произвести покушения.

Благодаря агентурной работе Семенова и Коноплевой вся псевдобоевая работа эсеров, контролируемая, руководимая и организуемая двумя чекистами, стала ни чем иным, как капканом, расставленным для сбора материалов будущего процесса над партией эсеров.

Все остальное, что окружало деятельность этих агентов, их рассказы об арестах большевиками, о сопротивлении при этих арестах, о планируемых побегах и о раскаянии мы обязаны назвать чекистской фабрикацией, предпринятой с целью дезинформации.

Это было составной частью подготовки первого открытого политического процесса.

Нам известен пример Блюмкина - сотрудника ЧК, соучастника убийства Мирбаха, амнистированного, принятого затем формально в ряды большевистской партии, работавшего всю оставшуюся жизнь в контрразведке и расстрелянного в 1929 году за нелегальные контакты с высланным Троцким.

Схожая карьера была у Семенова и Коноплевой.

По указанию свыше, и очевидно, что это указание мог дать только Дзержинский, Семенов и Коноплева готовили покушение на Ленина.

Если левый эсер Блюмкин, убивавший Мирбаха, клал на плаху голову левых эсеров, Семенова и Коноплева, бывшие эсерами, подставляли эсеровскую верхушку.

Если ЦК ПЛСР принял на себя ответственность за убийство посла, то ЦК ПСР категорически опроверг свою причастность к покушению на Ленина:

"Бросьте не только вашу работу, которую вы ведете, но бросьте всякую работу и поезжайте в семью отдохнуть", - это все, что мог ответь член ЦК ПСР Абрам Гоц весной 1918 года на предложение Коноплевой убить Ленина.

Даже если предположить, что расписанный в ЧК на процессе эсеров сценарий верен, что Каплан действительно стреляла в Ленина, действительно готовила покушение на Ленина по решению ЦК ПСР, действительно работала под руководством Семенова и Коноплевой, то и в этом случае единственный вывод, который можно сделать, это вывод о том, что организацией покушения на Ленина занималась ВЧК, под руководством Дзержинского, а подозрительное поведение Свердлова вместе со столь стремительной его смертью от "испанки" в марте 1919 года возвращает нас в ту точку круга, с которой мы начали этот очерк.

Семенов и Коноплева были сотрудниками ВЧК, а не перевербованными эсерами.
Семенов вступает в большевистскую партию в 1919 году (по другим сведениям - в январе 1921 г. по рекомендации А. С. Енукидзе, Л. П. Серебрякова и Н. Н. Крестивского).
Коноплева - в феврале 1921 года.

После того, как в конце 1921 года было принято решение об инсценировке открытого судебного процесса над партией эсеров, Коноплеву и Семенова попросили подготовить соответствующую компрометирующую документацию.

Семеновым 3 декабря 1921 года было закончено написание брошюры о подрывной деятельности эсеров.

Рукопись этой брошюры хранится в материалах эсеровского процесса с чернильной пометкой Сталина: "Читал. И. Сталин. (Думаю, что вопрос о печатании этого документа, формах его использования и, также, о судьбе (дальнейшей) автора дневника должен быть обсужден в Политбюро). И. Сталин".

5 декабря 1921 г., т. е. через два дня после окончания написания брошюры, Семенов подает "доклад" в ЦК РКП(б), где указывает, что уже в конце 1920 г. пришел к "мысли о необходимости открыть белые страницы прошлого п.с.р.", что он был за границей, следил за работой эсеров и понял, что из всех партий - эсеры "безусловно единственная реальная сила, могущая сыграть роковую роль при свержении советской власти", а потому решил "разоблачить п.с.р. перед лицом трудящихся, дискредитировать ее... открыв темные страницы ее жизни, неизвестные еще ни РКП(б), ни большинству членов п.с.р."

21 января 1922 г. Политбюро ЦК РКП(б) поручило И. Уншлихту по линии разведки принять меры, чтобы брошюра Семенова вышла из печати за границей не позже, чем через две недели.
2 марта 1922 года берлинская газета "Руль" впервые упомянула вышедшую в Берлине в типографии Г. Германна книжку Семенова.
Сразу же после этого брошюра была переиздана в РСФСР.

Нравы тогда были простые, даже у чекистов, поэтому на изданной в советской России книжке было откровенно указано, что она отпечатана тиражом в 20.000 экз. в типографии ГПУ, Лубянка 18.

Коноплева, в свою очередь, написала ряд документов, подкрепляющих собственную легенду об эсерке-перебежчице, эсерке-предательнице, перевербованной советской властью.

Чекистам важно было иметь в архиве материалы, говорящие о том, что Коноплева бывшая эсерка, а не просто сотрудник ВЧК.
15-16 января такие документы были составлены.
Так, 15 января 1922 года ею было написано письмо в ЦК ПСР, где она доводила до сведения ЦК ПСР, что ею "делается сообщение Центральному комитету РКП(б) о военной, боевой и террористической работе эсеров в конце 1917 года по конец 1918 года в Петербурге и Москве".

В тот же день Коноплева дала пространные показания о подготовке ЦК ПСР террористических актов против Володарского, Урицкого, Троцкого, Зиновьева и Ленина, т.е. подписала членам ЦК партии эсеров смертный приговор.

Из письма, поскольку оно кончалось фразой "бывший член ПСР, член РКП(б)", с очевидностью вытекала неприятная для ЦК ПСР новость: Коноплева была коммунисткой.

Тогда же, 15-16 января было составлено личное письмо Коноплевой секретарю ЦК Л. П. Серебрякову.
В этом письме Коноплева объясняла как и почему она переметнулась от эсеров к большевикам.
По смыслу письма, оно должно было быть датировано задним числом, например, январем 1921 года, как если бы письмо писалось до вступления Коноплевой в РКП(б).
Видимо, письму решили не давать хода, и дата на нем осталась настоящая.

В письме "Дорогому Леониду Петровичу" обсуждается вопрос о том, готова ли Коноплева только еще вступить в партию.

И это писал член партии с более чем годичным стажем:

"Дорогой Леонид Петрович! Мне хочется немного поговорить с Вами, поделиться своими мыслями.
Весь 1919 год был годом ломки моего старого идеологического мировоззрения.
И результат был тот, что и по взглядам своим и по работе фактически я сделалась коммунисткой, но формальное вхождение в РКП считала невозможным благодаря своему прошлому.
Еще будучи в ПСР, а также в группе "Народ", я считала, что долг наш - мой и Семенова - во имя справедливости открыть те страницы в истории ПСР, скрытые от широких масс, Интернационалу.
Интернационал должен знать все темные, все скрытые стороны тактики партии в последнюю революцию.
Но как это сделать, я не знаю.
Вопрос этот, связанный с тяжелым личным моральным состоянием, стал перед вхождением моим в РКП.
С одной стороны, я чувствовала, сознавала, что не имею морального права войти в партию, перед которой имею столько тяжких грехов, не сказав ей о них; с другой стороны, считала, что открыть его, не указав фактического положения вещей, связи с прошлой работой в ПСР, персонально ряде лиц, я не могла - слишком все было связано одно с другим.
Это же считала неприемлемым со стороны моральной - попросту говоря, предательством старых товарищей по работе.
Насколько было приемлемо для меня сообщение о прошлом Интернационалу - объективному судье, настолько неприемлемо Центральному Комитету или иному органу РКП.
Политическая партия не судья другой партии, они обе стороны заинтересованные, а не беспристрастные судьи.
Таково было мое убеждение.
Перед вступлением в РКП я Вам говорила не раз, что мое прошлое мешает войти.
Но я решила перешагнуть через прошлое и в партию вошла, имея на мысли дальнейшей работой хоть немного покрыть прошлое, свои ошибки и преступления перед революцией.
Приехав за границу, читая с.р. орган "Воля России", старое воскресло с новой силой.
Это травля русской революции, Коммунистической партии, которую ведут эсеры, раздувая и крича об ошибках РКП, стараясь восстановить против нас западноевропейский пролетариат, крича об ужасах ЦК и красного террора, зародили мысль о необходимости во имя революции и партии раскрыть перед пролетариатом, и международным и русским, истинное лицо ПСР, ее тактику, ее преступления перед революцией.
Я знаю, что все, что в интересах революции, - допустимо и справедливо.
Интересы революции - наша правда, наша мораль, и когда мы с Семеновым перед отъездом его в Россию обсуждали этот вопрос, то так решили оба - если интересы революции требуют, то мы должны, обязаны это сделать, хотя бы с точки зрения человеческой морали это было неприемлемо...
Как за террористическим актом должна последовать физическая смерть выполнителя, так за этим актом - моральная смерть.
А может быть смерть старой морали?
Этого я еще не знаю.
Все может быть.
Одно только знаю - во имя интересов революции должно быть сделано все!..
Я задавала себе вопрос, старалась проверить себя, что, может быть, потому так тяжело, так мучительно подавать мне заявление в ЦК РКП, что у меня осталось что-то общее с эсерами, какая-то связь.
На это ответил себе, отвечаю и Вам - нет, ничего не осталось.
Как они являются врагами революции, врагами РКП, так они и мои враги...
Дорогой Леонид Петрович, не знаю, разберетесь ли Вы в моем писании...
Я тут совсем одна.
Путалась и разбиралась в этом вопросе и, откровенно говоря, совсем запуталась в морали...

Всего, всего лучшего.

Лида.

15 января 1922 года.

Добавление к письму:

...Все это я Вам пишу как товарищу, мнение которого я ценю и уважаю, и как человек человеку.
Еще раз повторяю, что у меня нет ни тени сомнения и колебания в том, что я должна и обязана, внутренне обязана сделать для революции, но как совместить это с моральной этикой - не знаю, не умею и боюсь.
Простите за такое сумбурное письмо и напишите мне.
16 января 1922 года.

Лида.

P. S. Во всяком случае, уведомите меня... о получении доклада и письма.

Это обязательно сделайте".

Удивительно и то, что Коноплева, бывшая террористка, по легенде убивавшая большевиков, обращается к секретарю ЦК "Дорогой Леонид Петрович", и то, что вопрос о приеме в партию решается ею не в той плоскости, примут или не примут Коноплеву большевики, а готова ли морально или не готова сама Коноплева вступить в партию.

Очевидно, что это письмо - неиспользованный черновик, часть общего сценария эсеровского процесса.
Но адресовано письмо старому хорошему знакомому, если не другу.

Подтверждение этому мы находим в мемуарах жены Серебрякова:

"Весьма характерно, что Лидия Коноплева, правая эсерка, выдавшая планы своей партии, готовившая террористические акты (процесс Гоца и др. прогремел на всю планету), пришла именно к Серебрякову для исповедального разговора и ему первому поведала все, что знала о кровавых намерениях бывших единомышленников.

Впоследствии она постоянно бывала у нас: желтоволосая, неприметная внешне, молчаливая женщина, похожая на сельскую учительницу, с тяжелым взглядом едва окрашенных женских глаз.
Она, как оказалась, под этой заурядной непривлекательностью прятала бурным темперамент и специфический изворотливый ум ловкого конспиратора.
Перед Серебряковым она и ее друг (забыла его фамилию) (Семенов - прим.) доподлинно благоговели.
После суда над эсерами оба они уехали за границу с секретными поручениями".

Совершенно очевидно, что секретарь ЦК Серебряков мог дружить с Коноплевой только в одном случае - если она была и оставалась коммунисткой.

С бывшим эсеров-боевиком Серебряков дружить бы не мог.

Посмотрим, кто еще был вхож в дом Серебрякова и с кем еще он дружил:

"Большая братняя любовь на протяжении многих лет соединяла Свердлова с Леонидом.
Они долго находились в одной ссылке, а с первых дней Октябрьской революции работали вместе.
Вся многочисленная семья Свердловых, его сестры, братья, жена сохраняли короткие дружеские отношения с Леонидом и после смерти Якова Михайловича".

Итак, друг № 1 это Свердлов.

Читаем дальше:

"Валерий Межлаук как-то сказал мне, после того, как поссорился из-за какой-то мелочи с Леонидом (оба работали заместителями наркома путей сообщения Дзержинского), что Леонид хитер и лицемерит".

Здесь нам важна не личная характеристика, может быть к тому же не объективного свидетеля Межлаука, а тот факт, что Серебрякова взял к себе заместителем Дзержинский.

Поэтому правильно предположить, что Серебряков был его правой рукой.
Совместная работа была скреплена и личными дружескими отношениями.

Серебрякова пишет:

"Среди ближайших друзей Леонида было очень много грузин, абхазцев и армян.
Постоянно из Тбилиси, Кутаиси, Еревана присылались подарки: вина, виноград, чурчхела, сыры и мед, - которые мы, в свою очередь, раздавали таким ближайшим друзьям Леонида, как Дзержинский, Григорий Беленький, Бухарин, Воронский, Сергей Зорин, Рудзутак, А. С. Енукидзе и Калинин.
Редкий вечер кто-нибудь из этих людей не бывал у нас, а в дни пленумов и съездов ночевало с десяток человек".

Итак, в период 1918-23 годов Серебряков дружил со Свердловым и Дзержинским.
И в этот дом, куда ежедневно приходили или могли прийти Дзержинский, Бухарин или Калинин заходила еще и бывшие эсеры Коноплева и Семенов, готовившие по приказу ЦК ПСР покушение на Ленина 30 августа 1918 года, чуть не лишившего Ленина жизни.

В последние годы этот вопрос интриговал многих исследователей.

Тополянский пишет:

"Наиболее странным в этой криминальной истории выглядит благодушие властей по отношению к подлинным соучастникам покушения - Коноплевой и Семенову.
Их прощают и оставляют на свободе.
Более того, объявляют о вступлении обоих в ряды большевиков, умиляясь их чистосердечному раскаянию и своевременно заговорившей "революционной совести".

По воспоминаниям эсеров, опубликованным за рубежом в 1924 году, Коноплеву подозревают в провокациях еще в начале 1918 года.

Вскоре после разгона Учредительного собрания значительную часть бывших фронтовиков из состава боевой организации эсеров обезоруживают и сажают в тюрьму.

Коноплеву, напрямую связанную с этими фронтовиками, не только не арестовывают - на нее просто не обращают внимания, хотя она еще некоторое время проживает в Петрограде.

Семенов выполняет какие-то тайные поручения (вероятнее всего, военной разведки), долго находится на секретной работе в Китае и, постепенно продвигаясь по службе, достигает ранга бригадного комиссара.

Формально Семенов вступает в партию в 1921 году.
И кто он?
Террорист, перевербованный большевиками, или агент большевиков, внедренный в боевой отряд эсеров?''

Все это приводит Тополянского к выводу, избежать которого трудно:

"Покушение на Ленина совершают, очевидно, эсеры, но готовит его будущий правоверный коммунист Семенов.
Вряд ли он действует по собственной инициативе, скорее, выполняет чей-то заказ.

Кто же отдает ему в таком случае распоряжения - председатель ВЦИК или председатель ВЧК?
Какие цели, помимо красного террора, они преследуют?
Не связаны ли их замыслы с закулисными играми вокруг Брестского мира?

И что же они пытаются утаить, постепенно свернув следствие по делу о покушении на вождя и не допустив судебного процесса?"

В 1922-1924 гг. Коноплева работала в 4-м управлении штаба РККА;
читала лекции по взрывному делу на курсах оперработников ГПУ(126),
затем служила в Московском отделе народного образования,
в издательствах "Работник просвещения" и "Транспечать".
Арестована в Москве 30 апреля 1937 г. "за хранение архива партии правых эсеров",
обвинена в связях с Бухариным и Семеновым,
расстреляна 13 июля 1937 г.,
реабилитирована "за отсутствием состава преступления" 20 августа 1960 г.

Семенов работал в разведуправлении РККА.

Из крупных поручений, лежавших на Семенове до 1922 года были организация террористических автов против Колчака и Деникина.

В 1927 году Семенов был послан резидентом советской разведки в Китай.

11 февраля 1937 г. арестован и обвинен в том, что с 1928 г. являлся участником антисоветской организации правых, был связан с Бухариным, являлся руководителем "боевой и террористической организации правых", по поручению Бухарина "создал ряд террористических групп из числа бывших эсеров-боевиков";
"силами этих групп подготавливал совершение терактов против руководства ВКП(б) и советского правительства".

8 октября 1937 г. военная коллегия Верховного суда приговорила Г. И. Семенова к расстрелу и в тот же день расстреляла.
22 августа 1961 г. Семенов был реабилитирован.

Военная коллегия прекратила его дело за недоказанностью предъявленных обвинений:

"Проверкой дела установлено, что Семенов никаких террористических групп после 1918 г. не создавал и с эсерами связан не был.

Будучи арестованным 11 февраля 1937 г., Семенов до 15 июня 1937 г. отрицал свою вину и 4 июня 1937 г. на очной ставке с уличающим его арестованным Усовым К. А. заявил:
"Вы Усова замучили угрозами. Смотрите, на кого он похож? Потому и дает такие показания".

За это заявление Семенов был водворен в карцер, после чего 15 июня 1937 г. написал заявление на имя Н. И Ежова о том, что вину свою признает и обещает дать подробные показания.

По делу установлено, что бывший сотрудник НКВД М. Л. Гатов, руководивший следствием и допрашивавший Семенова, в 1939 г. был осужден за фальсификацию следственных дел и антисоветскую деятельность в органах НКВД''.

Литвин считает, что "технически организовать тогда покушение на Ленина было просто.
Достаточно лишь представить себе, что руководители боевой эсеровской организации Семенов и Коноплева начали сотрудничать с Дзержинским не с октября 1918 года, когда их арестовали, а с весны 1918-го.
Тогда станут понятными и легкость, с которой в нужном месте прозвучали выстрелы, и нарочито безрезультатная работа следствия.
Эта версия поможет понять, почему Семенов и Коноплева под поручительство известных большевистских деятелей были отпущены на свободу и никак не пострадали в период красного террора.
Семенов, этот эсеровский Азеф 1918 года, скорее всего действовал по указанию чекистского руководства, тесно связанного с партийно-советскими вождями".

Заявления о том, что к покушению на Ленина в августе 1918 года имели отношение высшие советские руководители, прежде всего Бухарин, впервые прозвучали в 1938 году, во время процесса над Бухариным.

Дело в том, что весной 1918 года, после подписания Брестского договора, левыми эсерами был поднят вопрос о создании совместно с левыми коммунистами оппозиционной Ленину партии, для чего предлагалось "арестовать Совет народных комиссаров" во главе с Лениным, объявить войну Германии, немедленно после этого освободить арестованных членов СНК и сформировать новое правительство из сторонников революционнной войны.

Председателем нового Совнаркома предполагалось назначить Пятакова.

Сами левые коммунисты о тех днях сообщали следующее:

"По вопросу о Брестском мире, как известно, одно время положение в ЦК партии было таково, что противники Брестского мира имели в ЦК большинство.
Во время заседания ЦИК, происходившего в Таврическом дворце, когда Ленин делал доклад о Бресте, к Пятакову и Бухарину во время речи Ленина подошел левый эсер Камков и полушутя сказал:
"Ну, что же вы будете делать, если получите в партии большинство?
Ведь Ленин уйдет, и тогда нам с вами придется составлять новый Совнарком.
Я думаю, что председателем Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова".
Уже после заключения Брестского мира тов. Радек зашел к Прошьяну для отправки по радио какой-то резолюции левых коммунистов.
Прошьян смеясь сказал тов. Радеку:
"Все вы резолюции пишете.
Не проще было бы арестовать на сутки Ленина, объявить войну немцам и после этого снова единодушно избрать тов. Ленина председателем Совнаркома".
Прошьян тогда говорил, что, разумеется, Ленин как революционер, будучи поставлен в необходимость защищаться от наступающих немцев, всячески ругая нас и вас (вас - левых коммунистов), тем не менее лучше кого бы то ни было поведет оборонительную войну.
Любопытно отметить, что когда после смерти Прошьяна тов. Ленин писал о последнем некролог, тов. Радек рассказывал об этом случае тов. Ленину, и последний хохотал по поводу такого "плана"'.

Не позднее января 1937 года НКВД стало собирать компрометирующую информацию для процесса против Бухарина.

Именно в этот момент вспомнили о статьях в "Правде" 1923 года, равно как и о Семенове с Коноплевой.

Оба сотрудника советской контрразведки были арестованы и по указанию органов НКВД дали компрометирующую информацию против Бухарина, предъявленную Бухарину в феврале.
Положение Бухарина усугублялось тем, что именно Бухарин по решению ЦК в 1921 году (вместе с И. Н. Смирновым и Шкирятовым) формально рекомендовал Коноплеву для вступления в партию, а в 1922 году, тоже по решению ЦК, выступал защитником Семенова на процессе эсеров.

20 февраля 1937 года Бухарин пробовал оправдаться в письме к пленуму ЦК ВКП(б):

"Нельзя пройти мимо чудовищного обвинения меня в том, что я, якобы, давал Семенову террористические директивы.
Здесь умолчано о том, что Семенов был коммунистом, членом партии.
Семенова я защищал по постановлению ЦК партии.
Партия наша считала, что Семенов оказал ей большие услуги, приняла его в число своих членов.

Семенов фактически выдал советской власти и партии боевые эсеровские группы.

У всех эсеров, оставшихся эсерами, он считался "большевистским провокатором".

Роль разоблачителя он играл и на суде против эсеров.
Его эсеры ненавидели и сторонились его как чумы''.

Поскольку Сталина при подготовке процесса над Бухариным меньше всего интересовала истина, опровержение Бухарина ничего не меняло, и на процессе "антисоветского право-троцкистского блока" 1938 года государственный обвинитель А. Я. Вышинский продолжал утверждать, что террористические директивы Семенов получал лично от Бухарина.

Чуть позже Большая советская энциклопедия расставила соответствующие акценты и эпитеты:

"Сейчас неопровержимо доказано, что в подготовке убийства великого Ленина участвовали и гнусные троцкистско-бухаринские изменники.
Больше того, омерзительнейший негодяй Бухарин выступил в роли активного организатора злодейского покушения на Ленина, подготовлявшегося правыми эсерами и осуществленного 30 августа 1918.
В этот день Ленин выступил на собрании рабочих завода б. Михельсона.
Две отравленные пули попали в Ленина.
Жизнь его находилась в опасности".

В 1938 году многих удивило, что это самое страшное обвинение Бухарин опровергать не стал.
И вот почему.

НКВД к организации процесса подошло со всей серьезностью.
15 декабря 1937 года следователями был допрошен давно арестованный и отсидевший почти всю свою сознательную жизнь бывший эсер В. А. Новиков.

По легенде Семенова Новиков был одним из главных участников покушения на Ленина 30 августа 1918 года.

Одетый матросом, он "появлялся" на сцене дважды: создавал затор толпы при выходе Ленина из цеха и бежал с револьвером к лежащему на земле раненому вождю.

После покушения он умчался на ожидавшем его извозчике, а после ареста умудрился не быть расстрелянным, хотя и должен был разделить участь "Каплан" за соучастие в теракте.

И вот, в 1937 году мы снова встречаемся с оказывается уцелевшим Новиковым.

К сожалению Костин, получивший доступ к этим материалам в Государственном архиве Российской Федерации, приводит в своей публикации лишь небольшой отрывок из этого допроса:

"Выписка из протокола допроса арестованного Новикова Василия Алексеевича, 1883 года рождения, от 15 декабря 1937 года.

Вопрос: Вы назвали всех бывших участников эсеровской террористической дружины, с которыми вы встречались в последующие годы?

Ответ: Я упустил из виду участницу покушения на В. И. Ленина - Ф. Каплан, которую встречал в Свердловской тюрьме в 1932 г.

Вопрос: Расскажите подробно, при каких обстоятельствах произошла эта встреча?

Ответ: В июле 1932 г. в пересыльной тюрьме в г. Свердловске, во время одной из прогулок на тюремном дворе, я встретил Каплан Фаню в сопровождении конвоира.
Несмотря на то, что она сильно изменилась после нашей последней встречи в Москве в 1918 г., я все же сразу узнал ее.
Во время этой встречи переговорить мне с нею не удалось.
Узнала ли она меня, не знаю, при нашей встрече она никакого вида не показала.
Все еще сомневаясь в том, что это Фаня Каплан, решил проверить это и действительно нашел подтверждение того, что это была именно она.

Вопрос: Каким образом?

Ответ: В Свердловской тюрьме в одной камере содержался Кожаринов, переводившийся из челябинского изолятора в ссылку.
Кожаринов был привлечен к работе в качестве переписчика в Свердловской тюрьме.
Я обратился к нему с просьбой посмотреть списки заключенных, проверив, находится ли среди них Фаня Каплан.
Кожаринов мне сообщил, что действительно в списках Свердловской тюрьмы числится направленная из политизолятора в ссылку Каплан Фаня, под другой фамилией - Ройд Фаня...

Вопрос: От кого и что именно вы слышали о Каплан в 1937 г.?

Ответ: 15 ноября 1937 г. я был переведен из Мурманской тюрьмы в Ленинградскую на Нижегородской ул.
Находясь там в одной камере с заключенным Матвеевым, у меня с ним возник разговор о моей прошлой эсеровской деятельности, и в частности о Каплан Фане.
Матвеев, отбывавший наказание в Сибирских к/лагерях, сказал мне, что он знает о том, что Каплан Фаня - участница покушения на В. И. Ленина - работает в управлении Сиблага в Новосибирске в качестве вольнонаемного работника...

Протокол записан с моих слов правильно и мною прочитан.

Подпись Новикова.

Допросили: нач. 4 отд-ния 4 отдела УГБ УНКВД Ленинградской области лейтенант госбезопасности (подпись неразборчива).

Оперуполномоченный 4 отд-ния 4 отдела УГБ УНКВД сержант госбезопасности (подпись неразборчива)".

Костин указывает, что в 1937 году на запрос заместителя наркома внутренних дел Фриновскго о том, верны ли сведения В. А. Новикова, из Свердловска собщили:
"Не установлено, что Ройд Фаня содержалась в Свердловской тюрьме в 1932 г.".

Костин указывает, что позднее "проверку произвели по архивным данным Свердловской тюрьмы, по архивным материалам конвойного полка, картотеки ОМЗ, а также РКМ и ДТО".

Однако арестованных с фамилей, похожей на Ройд, обнаружено не было.

Из Новосибирска также сообщили, что Каплан среди заключенных не числится и не числилась:
"В числе заключенного и вольнонаемного состава Фани Ройд, она же Фаня Каплан, в прошлом и в настоящее время не имеется".

Возможно, в 1937 году НКВД планировало не просто выдвинуть на процессе 1938 года против Бухарина обвинения в организации покушения на Ленина, а подготавливало почву для свидетельских показаний против Бухарина самой... Каплан.

Именно поэтому и нужно было оживить давно убитого свидетеля.

Мемуары Малькова в те годы опубликованы еще не были.

О смерти Каплан говорило лишь газетное объявление, которое легко можно было объяснить либо ошибкой, либо интересами следствия.
Верный своему принципу не сообщать самого важного Костин не указывает, чьи еще фамилии допрашиваемый Новиков назвал на допросе.

Но очевидно, что начать свой список арестант Новиков должен с давно расстрелянной и воскресшей Каплан, наверняка потрясшей его воображение.
А он вспомнил о ней в самом конце допроса, лишь после подсказки: а кого еще вы встречали?

С такими показаниями Новикова не страшно было обвинять Бухарина в организации покушению на Ленина 30 августа 1918 года.

Если дела на процессе против Бухарина пойдут плохо, свидетелями обвинения выведут и Каплан, которая подтвердит, что получала директивы от самого Бухарина, и Новикова, который подтвердит, что свидетель - Каплан.

По причинам, которые никогда не станут нам известны, этих "свидетелей" Сталин решил не привлекать.

.
4-Я ЧАСТЬ - ОКОНЧАНИЕ.

Источник: ССЫЛКА.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ.

1. Луначарский. Сияющий дорогой гений, с. 66.

2. Куда хотел бежать Свердлов? Публ. В. Лебедева. - Источник, 1994, № 1, с. 3-4; Аргументы и факты, Август 1996, № 33 (826), с. 16.

3. Немецкий паспорт "Елены Сталь" предназначался, видимо, для Людмилы Николаевны Сталь (1872-1939), члена партии с 1897 года.

4. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? Сборник документов. Казань, 1995, с. 27.

5. Е. Д. Стасова. Страницы жизни и борьбы. Политиздат, М., 1957, с. 103.

6. АИГН, ящик 591, папка 13. Письмо Абрамовича - Вольскому, от 24 декабря 1957, с. 1-2.

7. АИГН, ящик 591, папка 13. Письмо Валентинова - Абрамовичу, от 30 декабря 1957, с. 2.

8. Н. Бухарин. Памяти Ильича. Правда, 21 января 1925 г.

9. Луначарский. Сияющий дорогой гений, с. 65, 67.

10. Миф о Фанни Каплан. Время и мы (Израиль) декабрь 1975, № 2, с. 153-163; январь 1976, № 3, с. 126-159.

11. В. Войнов, С. Кудряшов. Отравленные пули. Две версии покушения на В. И. Ленина. Комсомольская правда, 29 августа 1990, с. 2

12. Фанни Каплан: "Я стреляла в Ленина". (Попытка документального расследования покушения на В. И. Ленина). Редактор составитель и автор комментариев Б. М. ударушкин. Рыбинское подворье. Филиал издательства "Русская энциклопедия", 1990.

13. Ю. Фельштинский. Ленин и Свердлов - кто кого. Наука. Еженедельная газета научного сообщества ТССР. Казанский научный центр. 14 апреля 1991, с. 2-3.; см. также Ю. Фельштинский. Ленин. Страницы биографии. Русская мысль (Париж), 3-9 августа 1995, № 4089.

14. Е. Данилов. Тайна "выстрелов" Фанни Каплан. Звезда Востока (Ташкент), 1991, № 1, с. 113-130. Три выстрела в Ленина - Нева, 1992, № 5-6, Покушение на вождя: сигнал к террору. Огонек, 1993, № 35-36, с. 10-16. Н. Д. Костин. Кто стрелял в Ленина? Журнал Родина, 1993, № 10, с. 64. В. Тополянский. Кто стрелял в Ленина? Изнанка покушения. Литературная газета, 10 ноября 1993, № 45 (5473). А. Л. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский? Журнал Родина, лето 1995, № 7, с. 58-60.

15. К. В. Гусев. Рыцари террора. Изд. Луч, М., 1992, с. 82-84.

16. Элла Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается. Известия, 4 марта 1994 г. Источник, 1993, № 2, с. 88.

17. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

18. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 25.

19. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

20. Т. Андриасова. Была ли киллером Фанни Каплан? Новое русское слово, 8 апреля 1996, с. 4.

21. В. Бонч-Бруевич. Покушение на В. И. Ленина в Москве 30-го августа 1918 года. (По личным воспоминаниям). Москва, 1924, с. 20, 89. Впервые опубликовано 7 ноября 1923 г. в ноябрьско-декабрьском номере "Молодой гвардии".

22. Я. М. Свердлов. Избранные произведения, т. 3, М., 1960, с. 5. "Известия" № 187 от 31 августа 1918 года также перепечатали обращение Свердлова с указанием, что покушение совершено "несколько часов тому назад", хотя к тому времени можно было бы дать и более точную дату. Датировано это обращение также было 10.40 вечера.

23. Н. Д. Костин. Суд над террором. Московский рабочий. М., 1990, с. 4.

24. Свердлов. Избранные произведения, т. 3, с. 5.

25. Сообщение было также опубликовано в "Еженедельнике чрезвычайных комиссий по борьбе с к-р и спекуляцией" (от 27 октября 1918 г., № 6). В разделе "По Советской России" в информации о Красном терроре на стр. 27 странице по списку расстрелянных ВЧК, под порядковым номером 33, значится "Каплан, за покушение на тов. Ленина, правая эс-эровка".

26. ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Показания помощника военного комиссара 5 Московской советской пехотной дивизии от 30 августа 1918 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 80; Пролетарская революция, 1923, № 6-7, с. 279-280 (с незначительными расхождениями); Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 106-108.

27. Пролетарская революция, с. 277-278; Костин. Суд над террором. Источник, 1993, № 2, с. 80. Костин ссылается на ЦА МБ РФ. Н-200, т. 10. Показания С. К. Гиля от 30 августа 1918 г. "Н" - фонд нереабилитированных лиц; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 118. Через несколько лет Бонч-Бруевич, в опубликованных им впервые в 1923 году в журнале "Молодая гвардия" воспоминаниях о покушении на Ленина придумает совсем другой рассказ Гиля (его не имеет смысла пересказывать) - см. Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 26-33.

28. Орлов. Миф о Фанни Каплан. Время и мы, № 2, с. 159.

29. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?

30. Войнов. Отравленные пули.

31. Тополянский. Кто стрелял в Ленина?

32. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 122.

33. Пролетарская революция, 1923, № 6-7, с. 282; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 123.

34. Источник, 1993, № 2, с. 84.

35. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 162. Протокол допроса А. Сухотина от 30 августа 1918 года.

36. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 81.

37. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 131.

38. Там же, с. 138.

39. Тополянский. Кто стрелял в Ленина?

40. Орлов. Миф о Фанни Каплан. Источник, 1993, № 2, с. 70.

41. Там же, с. 71. Протокол допросов Каплан.

42. Орлов. Источник, 1993, № 2, с. 71.

43. Войнов. Отравленные пули.

44. На допросе 31 августа выяснилось, что у покушавшейся была не вполне соответствовавшая задуманному мероприятию одежда. Обувь была с оголенными гвоздями, без стелек; и даже обыскивавшие Каплан конвойные сжалились над ней и дали проложить гвозди двумя конвертами (оказавшимися при повторном обыске конвертами "со штампами РСФСР и военного комиссариата СР и СД Замоскворецкого района". Каплан показала: "Бумажки, найденные у меня в ботинках, вероятно те, которые были мне даны в комиссариате, когда я попросила дать мне что-нибудь, чтобы подложить, потому что у меня в ботинках гвозди. Дали мне эти бумажки те, которые обыскивали, или солдаты, я не помню".
По этому поводу Кингисеппом и Скрыпником проводилось специальное расследование с целью определить, "имеются ли соучастницы Ф. Каплан в составе Замоскворецкого Военного комиссариата".
1 сентября было признано, что соучастниц и соучастников в комиссариате у Каплан нет. Но "красноармейцам, караулившим в помещении Военкомиссариата Замоскворецкого района арестованную преступницу Ф. Каплан" было объявлено "через военный комиссариат Замоскворецкого района строгое замечание за то, что чтобы избавить Ф. Каплан от мелкого неудобства, допустили эту преступницу, покушавшуюся на т. Ленина, взять для стелек в ботинки бланковые конверты Замоскворецкого районного комиссариата".
(ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Протокол допроса Д. Бем, обыскивавшей Ф. Каплан 30 августа 1918 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 81; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 122, 149).

45. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 136.

46. Там же.

47. Тополянский. Кто стрелял в Ленина? Ослепнув, Каплан овладела азбукой слепых. После освобождения в феврале 1917 года сумела частично восстановить зрение в Харьковской офтальмологической клинике (Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?).

49. Д. Д. Донской (1881-1936), военный врач, член ЦК партии эсеров, бывший депутат Учредительного собрания. После января 1918 г. руководил военной комиссией партии эсеров. Неоднократно арестовывался. На процессе 1922 г. приговорен к расстрелу, исполнение которого было приостановлено из-за протестов мировой общественности. В сентябре 1924 г. выслан в Нарымский край сроком на 3 года, где заведывал больницей в селе Поратель; с 1933 г. - в ссылке в Уральской области. Умер 24 сентября 1936 г.

49. Б. А. Бабина. Февраль 1922. Минувшее. М., 1990, т. 2, сс. 24-25, 376. Есть еще одно высказывание Донского: "Довольно привлекательная женщина, но без сомнения сумасшедшая, и в дополнение к этому с различными недугами: глухота, полуслепота, а в состоянии экзальтации - полный идиотизм".

50. Войнов. Отравленные пули.

51. О. Васильев. Покушение на Ленина было инсценировкой. Независимая газета, 29 августа 1992 г.

52. Источник, 1993, № 2, с. 76.

53. Тополянский. Кто стрелял в Ленина? Это предположение Тополянского подтверждается одним из свидетелей: "Но когда товарищ Ленин стал браться рукой за ручку автомобиля, в это время женщина, за которой я следил, присела и начала стрелять. Тогда публика рассыпалась во все стороны. В это время какой-то господин побежал к ней, вышиб у ней револьвер и начал поднимать тов. Ленина, и она отошла шагов на десять и мы ее сейчас же задержали и повели ее в Замоскворецкий Военный комиссариат" (Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, 146, показания С. И. Титова 31 августа, 1 час 50 минут ночи).

4. "В деле Каплан отсутствуют три листа. Само дело находится в центральном архиве ФСБ, оно опубликовано, но три листочка все-таки были изъяты и находятся сейчас в президентском архиве. Они никому из историков не выдаются. Что там скрыто? Я не мог до них добраться. Сам - не читал. Но все-таки, все-таки... Знаете, как в России бывает, кое-что все же можно было узнать... Это показания свидетелей с завода Михельсона. Тех рабочих, которые видели, что в Ленина стрелял мужчина..." (Две пули для Ленина и обе разные. Убийца - матрос Протопопов, Фанни Каплан - подсадная утка. Публ. М. Хейфеца - Новое русское слово, 19 декабря 1997, с. 10).

55. Первые слова после того, как он пришел в себя: "Поймали его или нет?" (Источник, 1993, № 2, с. 80). По другой версии Ленин произнес: "Оцепите скорее район" (Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 112).

56. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?

57. Мальков. Записки коменданта Кремля. 3-е изд. Москва, 1967, с. 146.

58. Цит. по кн. Выстрел в сердце революции. Ред. сост. Н. Д. Костин. Политиздат, М., 1983, с. 65.

59. Soviet Russia Pictorial, 1924, May, p. 119. Воспоминания рабочего бывшего завода Михельсона о том, что о выступлении Ленина заранее был оповещен весь район, и именно поэтому народу собралось много, пришли даже с соседних заводов. Отсутствие охраны не осталось незамеченным современными исследователями: "В этот мрачный день, - пишет В. Тополянский, - начавшийся с убийства высокопоставленного питерского чекиста, Ленин - почему-то без охраны, будто сам напрашивается на покушение. Или, быть может, его подставляют? Автомобиль сопровождения и охрану из латышских стрелков Дзержинский выделит руководителю Советского государства лишь спустя три недели. Пока же во дворе военного завода нет ни одного человека. Вождя не встречают даже члены заводского комитета" (Тополянский. Кто стрелял в Ленина?).

60. Цит. по кн. Выстрел в сердце революции. Ред.сост. Н. Д. Костин. Изд. 2-е, дополненное. Политиздат, М., 1989, с. 78-79.

61. Пролетарская революция, 1923, № 6-7, с. 277-278; Костин. Источник, 1993, № 2, с. 80. Костин ссылается на ЦА МБ РФ. Н-200, т. 10. Показания С. К. Гиля от 30 августа 1918 г. "Н" - фонд нереабилитированных лиц; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 118

62. Там же, с. 162, из показаний А. Сухотина 31 августа, 1 час ночи.

63. Там же, с. 169. Показания К. С. Московкиной от 30 августа. 2 сентября еще оставалась под арестом.

64. Там же, 167, показания Д. А. Романычева, 30 августа.

65. Орлов. Время и мы, с. 156-157.

66. Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 6-13.

67. Цит. по кн. Фельштинский. Большевики и левые эсеры, с. 203.

68. Мальков. Записки коменданта Кремля, с. 148. На основании постановлений ЦК ВКП(б), опубликованных в "Правде" 4 апреля 1925 г. и 12 февраля 1927 г., воспоминания о Ленине до публикации должны были визироваться несколькими инстанциями, в том числе Институтом марксизма-ленинизма и его филиалами (Н. Петренко (Равдин). Ленин в Горках - болезнь и смерть. В сб. Минувшее. Исторический альманах (Париж), № 2, 1986, с. 148). Мемуары палача Каплан Малькова кроме этой цензуры прошли цензуру чрезвычайную: воспоминания были написаны в соавторстве с сыном Я. М. Свердлова, кандидатом исторических наук А. Я. Свердловым, бывшим незаконно репрессированным следователем НКВД (Мальков. Записки коменданта Кремля, с. 5). Столь необычное соавторство требовалось для того, чтобы Мальков не рассказал про Свердлова-отца чего-нибудь лишнего.

69. Там же, с. 149.

70. Сударушкин, указ. соч., с. 62.

71. "Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа..." - сказал, по воспоминаниям Малькова, Свердлов. (Мальков. Записки комкенданта Московского Кремля. М., 1959, с. 160). Во всех других изданиях мемуаров Малькова описание расстрела Каплан убрано. См. например изд. 1967 года: "По моему приказу часовой вывел Каплан из помещения, в котором она находилась, и мы приказали ей сесть в заранее подготовленную машину. Было 4 часа дня 3 сентября" (Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., М., 1967, с. 149). Создается впечатление, что Каплан куда-то вывезли и расстреляли.

72. Источник, 1993, No 2, с. 73.

73. Цит. по кн. Сударушкин, указ. соч., с. 61. Авто-боевой отряд находился как раз напротив Детской половины Большого дворца, где сидела Каплан.

74. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 117.

75. Это следует из мемуаров Малькова: "Я начал с того, что договорился с Аванесовым и Бонч-Бруевичем, чтобы круг сотрудников правительственного аппарата, имеющих право заказывать разовые пропуска, был резко ограничен" (Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 112). Договориться можно олько с равными, а не с подчиненными, и не с начальством.

76. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 211-212.

77. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?

78. Две пули для Ленина и обе разные.

79. См. фотографию следственного эксперимента с разметками следов от пуль, опубл. в кн. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 103. "Недалеко от автомобиля нами при осмотре найдены четыре расстрелянные гильзы, приобщенные к делу в качестве вещественных доказательств. В. Кингисепп. Я. Юровский" (там же, с. 110).

80. Там же, с. 141-142. "Недалеко от него (Ленина) было брошено оружие, из которого было сделано 3 выстрела в товарища Ленина (оружие системы браунинг), поднявший это оружие, я бросился бежать за тем лицом, которым было сделано покушение и со мной бежали другие товарищи для задержания этого негодяя и товарищи, бежавшие впереди меня, задержали того человека, который делал покушение, и вместе с другими товарищами я препровождал этого человека в военный комиссариат" (там же, с. 142. Из показаний Кузнецова А. В., без даты). "Ленин уже лежал на земле и около его ног валялся брошенный револьвер, из которого были сделаны предательские выстрелы. Поднявши браунинг я бросился преследовать ту женщину, которач сделала покушение, и мне вместе с другими товарищами, удалось задержать ту женщину. Всего было сделано 3 выстрела, потому что в обойме всего осталось 4 патрона. Браунинг находился у меня на груди, и я прошу ВЧК сомнений не допускать. Первое заявление было мной подано лично т. Беленькому (там же, с. 143-144. Из показаний от 2 сентября Кузнецова А. В.).

81. Источник, 1993, № 2, с. 84.

82. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 178.

83. Описания браунингов можно найти в кн. А. Б. Жук. Стрелковое оружие. М., Воениздат, 1992, с. 227-228, 255; Большая советская энциклопедия, т. 7, М., 1927, с. 394. Существовала модель браунинга 1903 года с емкостью магазина в семь патронов (восьмой в стволе). Но этот пистолет имел калибр 9 мм. и легко узнаваем по пули.

84. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

85. Андриасова. Была ли киллером Фанни Каплан?

86. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 40, 48; Интервью научного сотрудника музея Ленина в Москве Д. Малашенок. Московский комсомолец, 19 сентября 1992 г.; Е. Данилов. Тайна "выстрелов" Фанни Каплан. Звезда Востока, Ташкент, 1991, № 1, сс. 122-123.

87. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 13. Литвин считает, что "левому эсеру, боевику Протопопову за выстрелы в вождя обещали сохранить жизнь, но расстреляли сразу же (каких-либо следственных дел о нем обнаружить пока не удалось)". Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?. Литвин, в свою очередь, опирается на выводы Г. Нилова (А. Кравцова), изложенные в "Грамматике ленинизма" (ж-л. Столица, 1991, № 33, с. 51); Две пули для Ленина и обе разные.

88. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 171, с. 172, 174, 177; ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Протокол допроса З. И. Легонькой от 24 сентября 1919 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 80; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 155-156. Показания З. Ф. Удотовой, 31 августа; там же, с. 153-154. Показания З. И. Легонькой 31 августа; Источник, 1993, № 2, с. 80-81; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 121; ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Протокол допроса З. И. Легонькой от 24 сентября 1919 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 80.

89. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 177-178.

90. Источник, 1993, № 2, с. 86.

91. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

92. Каплан числилась также расстрелянной в списке, составленном чекистом А. Я. Беленьким: "Алфавит лиц, расстрелянных в 1918-1919 годах, который вел тов. Беленький, в нем записана фамилия Каплан (без инициалов). Нач. 6 от-ния 8 отдела ГУГВ НКВД ст. лейтенант государственной безопасности: Иванов" (См. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 179). В регистрационной карточке Каплан к делу № 2153, заполненной в начале сентября, также было указано, что "Каплан обвиняемая в убийственном покушении на тов. Ленина (расстреляна)". Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 138, 139.

93. МИСИ, кол. А. Балабановой, п. 219.

94. АИГН, ящик 485, папка 22. Письмо Николаевского Балабановой от 4 июля 1959 г., 1 лист.

95. "Через несколько минут Вера Михайловна уже впрыскивала в ногу Владимиру Ильичу морфий и выслушивала пульс" (Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 11).

96. В. Д. Бонч-Бруевич. Три покушения на Ленина. Изд. Федерация, М., 1930, с. 81.

97. "Больной шутит, заявляет врачам, что они ему надоели, не хочет подчиняться дисциплине, шутя подвергая врачей перекрестному допросу, вообще бушует'" (цит. по кн. Выстрел в сердце революции, 1989, с. 148).

98. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 150-152.

99. См. Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 35.

100. Бонч-Бруевич. Три покушения на Ленина, с. 102.

101. Правда, 2 октября 1918, с. 4.

102. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 154.

103. Там же, с. 152, 154.

104. 1 октября 1918 года "Правда" опубликовала траурное объявление: "В ночь на 30 сентября в 2 час. 15 мин. тихо скончалась от воспаления легких Вера Михайловна Бонч-Бруевич". "Вера Михайловна ушла из жизни как-то совсем неожиданно", - писала в некрологе в той же газете М. Савельева. Траурные объявления и некролог опубликовали "Известия" (1 октября 1918, с. 1), также указавшие на внезапность смерти: "и вдруг она погибла, можно сказать, сгорела в несколько дней". Величкиной не было 50 лет.

105. В. Бонч-Бруевич. Ленин в Петрограде и Москве. Политиздат, М., 1982, с. 55-56.

106. "Зряшнего риска - ради риска - нет", - характеризовала Крупская Ленина в анкете (Н. К. Крупская. О Ленине. Сборник статей и выступлений. Изд. 5-е, М., Политиздат, 1983, с. 88).

107. Письмо Ленина с соболезнованием Бонч-Бруевичу по поводу смерти жены, написанное 1 октября 1918 г., было впервые опубликовано только в 1958 году.

108. Правда, в одной из своих первых книг, посвященных покушению на Ленина, Бонч-Бруевич не забывает указать на смерть Величкиной: "Схватил из домашней библиотечки Веры Михайловны иод, бинты и какое-то возбуждающее", - пишет Бонч-Бруевич. И делает сноску: "В. М. Бонч-Бруевич (Величкина) - член коллегии наркомздрава, врач, умершая 30 сентября 1918 г." (Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 7). Но зато в этой книжке он забывает указать, что умерла еще и его жена.

109. К сожалению, не ясно, кто были эти женщины. 1 октября 1918 года "Известия" сообщили, что В. М. Величкина "умерла в 2 часа 15 минут ночи, в ночь на 30 сентября" на глазах у двух медицинских работников, дежуривших у ее постели: врача Анны Георгиевны Позерн и медсестры Полетаевой.

110. ГА РФ, ф. 1005. Стенограмма 31 дня судебного процесса. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 72.

111. А. Р. Гоц (1882-?) в партии эсеров с 1902 г. Учился в Берлинском университете философии, с 1907 г. на российской каторге. После февраля 1917 г. лидер фракции эсеров Петроградского совета, член Президиума 1-го Всероссийского съезда Советов, осудил захват власти большевиками, председатель Комитета спасения родины и революции, депутат Учредительного собрания. Весной 1918 г. вошел в военный штаб "Союза возрождения" в Петрограде. В 1920 г. арестован, в 1922 г. на суде приговорен к расстрелу, замененному ссылкой в 1925 г в Ульяновск, в 1931 г. в Семипалатинск, с 1935 г. в концлагере, в 1937 г. доставлен в Алма-Ату для допросов. В мае 1937 г в Алма-Ате был обвинен в том, что вместе с М. И. Либер-Гольдманом и С. О. Ежовым-Цедербаумом пытался в 1935 г. "создать единую социалистическую антисоветскую партию". По всей вероятности, тогда же, в 1937 г. расстрелян. По другой версии умер в Красноярском лагере 4 августа 1940 г. (Минувшее. М., 1992, т. 7, с. 201-202).

112. Орлов. Источник, 1993, № 2, с. 72.

113. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 19.

114. Г. Семенов (Васильев). Военная и боевая работа партии социалистов-революционеров за 1917-1918 г.г. Берлин 1922. Цена 12 марок. 44 стр.

115. Он же, Государственное издательство, Москва, 1922.

116. Этот документ получил название "Доклад Л. В. Коноплевой в ЦК РКП(б)". Понятно, что арестованный эсер-боевик не мог делать "доклад" ЦК РКП(б). Арестант мог давать показания в ВЧК. Доклад в ЦК мог делать только свой. Правда, показания в ВЧК Коноплева тоже давала, но это уже для процесса.

117. См. Костин. Суд над террором, с. 10.

118. См. там же, с. 11-12.

119. Там же, с. 11-12.

120. Галина Серебрякова. Моей дочери Зоре о ее отце. Публ. З. Л. Серебряковой. Родина, 1989, № 6, с. 31.

121. Там же, с. 31.

122. Там же.

123. Там же, с. 32.

124. Там же, с. 33.

125. Тополянский. Кто стрелял в Ленина?

126. Там же.

127. Две пули для Ленина и обе разные.

128. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский? Обращает на себя внимание отсутствие статей в "Известиях" и "Правде", посвященных годовщинам покушения на Ленина в августе 1919, 1920 и последующих лет. Единственная найденная нами на эту тему статья, написанная Илларионом Вардиным - "Три отклика на выстрелы в т. Ленина", опубликованная в "Правде" 31 августа 1919 года, может читаться разве что как издевательство. Пересказывая чужие мнения, меньшевистское и эсеровское, Вардин пишет: "Поднявший меч, от меча и погибнет. Эта житейская шутка, находившая себе подтверждение на всем долгом пути человеческой истории, и поныне царствует над жизнью. Светлый разумом итальянский мудрец Леонардо Да-Винчи неотступно помнил ее, все явления жизни оценивал по закону: угол падения равен углу отражения. И то, что сообщила в субботу лаконичная радиотелеграмма Свердлова - Ленин ранен, положение его безнадежно - это новое подтверждение старой истины. Тот, кто мыслил укрепить в жизни свои идеи, свои желания, свои идеалы насилием и кровью, штыком, пушкой, пулеметом - неизбежно должен был погибнуть от насилия и погиб" (Вардин ссылается на ежедневную казанскую газету меньшевиков "Рабочее дело" от 3 сентября 1918 г., передавицу, без подписи). "Кто эти двое, стрелявшие в главу "рабоче-крестьянской" власти, мы не знаем, но потому, что акт произошел после рабочего собрания, можно предположить, что и Ленин и Володарский, покаран рабочими. Во всяком случае это "дело демократических кругов". Вардин ссылается на статью "Не месть, а наказание", опубликованную в самарской газете эсеров "Земля и воля" за подписью "К...", без указания даты.

129. Правда, 15 декабря 1923, № 285; 16 декабря 1923, № 286; Правда, 3 января 1924, № 2; Бюллетень оппозиции, апрель 1938, № 65, с. 13-14.

130. Материалы февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 г. Вопросы истории. 1992. No 2-3, с. 27-28.

131. Большая советская энциклопедия, гл. ред. О. Ю. Шмидт, т. 36. ОГИЗ, 1938, статья "Ленин и ленинизм", с. 374.

132. Правда, 3, 9, 12 марта 1938 г. G. Katkov. The Trial of Bukharin. New York, 1969, pp. 172-180.

133. Источник, 1993, № 2, с. 86-87

134. Там же, с. 87.

.
1-Я ЧАСТЬ - НАЧАЛО.

Источник: ССЫЛКА

Покушения и инсценировки: От Ленина до Ельцина.

Автор: Зенькович Н. А.

Из всех покушений на Ленина самое знаменитое, конечно, покушение Фанни Каплан.
И самое запутанное.

ФАННИ КАПЛАН НЕ РАССТРЕЛЯЛИ!

Эхо роковых выстрелов, прозвучавших 30 августа 1918 года, не утихает до сих пор.

Посягательство, приписываемое Фанни Каплан, привлекло мое внимание еще и потому, что оно - единственное, которое достигло своей цели.
Ленин был ранен двумя пулями.

Согласно официальной версии, Каплан была задержана на месте преступления, созналась в том, что именно она стреляла в Ленина, и через четыре дня после теракта была расстреляна комендантом Кремля Павлом Мальковым, который, согласно его опубликованным запискам, собственноручно привел приговор в исполнение.

И тут начинается самое невероятное: находятся люди, видевшие "неистовую Фанни" после... ее расстрела, игравшую в мяч во дворе тюрем в Верхнеуральске и Златоусте, вязавшую чулок в камере суздальской темницы, слушавшую репродуктор и читавшую газеты в других, тоже не столь отдаленных местах.

Люди, рассказывавшие мне об этом, ссылались на знакомых охранников, надзирателей, которые когда-то делились с ними важной тайной.
По одной версии террористку выпустили в конце мая 1945 года.
Это была полуслепая больная женщина.
Умерла она якобы в 1947 году, прожив на свободе немногим более года.

О том, что она стреляла в Ленина, Каплан узнала только на следствии.

В действительности Фанни находилась на противоположном от завода Михельсона конце Москвы.

Дознаватели, мол, и не настаивали на том, что именно она готовила теракт.

Просто ее осудили как эсерку, арестованную в числе других по подозрению в покушении.

Автором другой версии является бывший прокурор отдела по надзору за местами заключения Челябинской областной прокуратуры Иосиф Наумов.
Его отец, работавший вместе с Орджоникидзе и Пятаковьм, сказал как-то сыну, что по распоряжению Ленина Каплан не расстреляли, а осудили на пожизненное заключение.
Став прокурором, Наумов в 1942 году осматривал камеры в Верхнеуральской тюрьме.
Сопровождавшие надзиратели сказали, что в одной из лучших камер - 25 кв. м. два больших окна с решетками, деревянный стол и стул - до 1939 года содержалась Фанни Каплан.
Отсюда, после того как тюрьму законсервировали, Каплан вывезли в Соликамск.
Вместе с ней якобы уехали Радек и Сокольников.

После посещения Верхнеуральской тюрьмы Наумов поинтересовался судьбой Каплан у начальника тюремного отдела областного управления НКВД.
Тот долго молчал, а потом сурово спросил у любопытного молодого прокурора:

- А разве вам не известно, что это особая государственная тайна?

Все это, как говорится, из серии "Хотите верьте, хотите нет".
Находились очевидцы, якобы встречавшие Фанни Каплан то в Сибири, то на Урале, то в Воркуте, а то и на Соловках.
Одни уверяли меня, что видели террористку в роли сотрудницы тюремной канцелярии, другие - в роли библиотекарши.
Я согласно кивал головой, записывал полученные сведения в тетрадку, не веря услышанному.
Но служебное положение принуждало фиксировать все самые невероятные факты.

Обращение в закрытые тогда архивы потрясло.

Мне показали протокол допроса Новикова В. А., заявившего в 1937 году, что он встречал Фанни на прогулке в тюремном дворе в Свердловске в 1932 году.
Личность Новикова представляла интерес еще и потому, что он проходил по делу как участник покушения на Ленина в 1918 году.
Из показаний Новикова следовало, что он встретил Каплан в июле 1932 года во время прогулки в тюремном дворе.
Каплан шла в сопровождении конвоира.
Несмотря на то что она сильно изменилась, Новиков сразу ее узнал.
Однако переговорить с ней ему не удалось.
На допросе Новиков сказал, что ему неизвестно, узнала она его или нет, во всяком случае, вида не подала.
Все еще сомневаясь в том, что встретил Фанни Каплан, Новиков решил проверить это.

В свердловской тюрьме содержался некто Кожаринов, которого привлекли к работе в качестве переписчика.
Новиков обратился к нему с просьбой посмотреть списки заключенных.

Через некоторое время Кожаринов сообщил Новикову: действительно, в списках Свердловской тюрьмы числится направленная из политизолятора в ссылку Каплан Фаня.
Но под другой фамилией - Ройд Фаня.

Допрашивавшие В. А. Новикова начальник 4-го отделения 4-го отдела УГБ УНКВД Ленинградской области лейтенант госбезопасности и оперуполномоченный этого же подразделения сержант госбезопасности (подписи неразборчивы) спросили: от кого и что именно слышал он о Каплан в 1937 году?

Новиков назвал еще одного свидетеля, который якобы видел Каплан через... 19 лет после ее расстрела.

"15 ноября 1937 года я был переведен из Мурманской тюрьмы в Ленинградскую на Нижегородскую ул., - показывал допрашиваемый.
- Находясь там в одной камере с заключенным Матвеевым, у меня с ним возник разговор о моей прошлой эсеровской деятельности и, в частности, о Каплан Фане.
Матвеев, отбывавший наказание в сибирских лагерях, сказал мне, что он знает о том, что Каплан Фаня - участница покушения на В. И. Ленина - работает в управлении Сиблага в Новосибирске в качестве вольнонаемного работника".

В декабре 1937 года в Свердловск и Новосибирск поступили запросы из Москвы за подписью заместителя наркома внутренних дел СССР Фриновского с требованием проверить сведения, изложенные Новиковым.

В смерть Каплан, похожи, не очень-то верили и на самом верху НКВД.
Однако из Свердловска и Новосибирска пришли ответы, не подтверждавшие утверждения бывшего эсера-террориста.
Проверку произвели тщательную, изучили все картотеки, материалы конвойного полка. Результат один: "Не установлено ни одного арестованного, сходного с Ройд Фаней".

И тем не менее красивая легенда живет до сих пор.
То в одном, то в другом издании появляются сообщения о людях, видевших Каплан через много лет после ее расстрела в Кремле.
И вновь говорят о том, что она носила другую фамилию.

Сколько же их у нее было?

НАСТОЯЩАЯ ФАМИЛИЯ.

Знойным летним днем 1907 года скрупулезный чиновник Киевской губернской тюремной инспекции, изнывая от жары и усердия, сочинял статейный список № 132.

Имя, отчество, фамилия или прозвище и к какой категории ссыльных относится? - Фейга Хаимовна Каплан.
Каторжная.

Куда назначается для отбытия наказания?

- Согласно отношения Главного Тюремного Управления от 19 июня 1907 г, за № 19641, назначена в ведение Военного Губернатора Забайкальской области для помещения в одной из тюрем Нерчинской каторги.

Следует ли в оковах или без оков? - В ручных и ножных кандалах.

Может ли следовать пешком? - Может.

Требует ли особо бдительного надзора и по каким основаниям? - Склонна к побегу.

Состав семейства ссыльного. - Девица.

Рост. - 2 аршина 3 1/2 вершка.

Глаза. - Продолговатые, с опущенными вниз углами, карие.

Колер и вид кожи. - Бледный.

Волосы головы. - Темно-русые.

Специальные приметы. - Над правой бровью продольный рубец сант. 2 1/2 длины.

Возраст. - По внешнему виду 20 лет.

Племя. - Еврейка.

Из какого звания происходит? - По заявлению Фейги Каплан, она происходит из мещан Речицкого еврейского общества, что по проверке, однако, не подтвердилось.

Какое знает мастерство? - Белошвейка.

Природный язык. - Еврейский.

Говорит ли по-русски? - Говорит.

Каким судом осуждена? - Военно-полевым судом от войск Киевского гарнизона.

К какому наказанию приговорена? - К бессрочной каторге.

Когда приговор обращен к исполнению? - 8 января 1907 года.

В момент составления статейного списка Фейге Каплан исполнилось шестнадцать лет.
Дева примкнула к анархистам и вызвалась осуществить террористический акт в отношении киевского губернатора.
Но бомба взорвалась преждевременно, дома, и Фанни получила тяжелую рану.
Военно-полевой суд приговорил ее к смертной казни.
Высшая мера наказания была заменена по молодости лет пожизненной каторгой.

"По-еврейски мое имя Фейга, - писала она в своих показаниях. - Всегда звалась Фаня Ефимовна".

До 16 лет Фанни жила под фамилией Ройдман, а с 1906 года стала носить фамилию Каплан.
Подруги-каторжанки утверждали, чо у нее было и другое имя - Дора.

Под этим именем ее хорошо знала Мария Спиридонова.

Отбывая "вечную" каторгу в Акатуе и Нерчинске, Каплан-Ройдман ослепла.

Сказалось ранение при внезапном взрыве бомбы.
Полная потеря зрения наступила 9 января 1909 года.

Она и раньше теряла зрение, но на непродолжительное время.

А в четвертую годовщину "кровавого воскресенья" перестала видеть окончательно.

Прозрение наступило только через три года, но последствия травмы мучили ее всю оставшуюся жизнь.

Условие немаловажное, особенно в связи с покушением на жизнь Ленина 30 августа 1918 года.

ВРЕМЯ "X".

Возникает вопрос: могла ли полуслепая женщина дважды попасть в вождя, стреляя при этом в темноте?
И вообще, когда состоялось покушение?

Установление времени "X" очень важно.
К сожалению, в разных источниках оно указывается по-разному.
Причем расхождение весьма существенное, достигающее нескольких часов.

Официальное время покушения - 7 часов 30 минут вечера.

Оно фигурирует в многотомной "Истории гражданской войны в СССР" и других авторитетных источниках.
Это время указано в обращении Моссовета, опубликованном в "Правде".
Но в этом же номере газеты в хронике новостей содержится сообщение, что покушение имело место около 9 вечера.

Дальше - больше.
Шофер Ленина С. Гиль, который дал показания в день покушения, заявил: "Я приехал с Лениным около 10 часов вечера на завод Михельсона".
Это утверждение опубликовано в журнале "Пролетарская революция" (№ 6-7 за 1923 год).
Для дотошных читателей назову страницу - 277.

Согласно рассказу Гиля, выступление Ленина на заводе длилось около часа.

Стало быть, выстрелы прозвучали не ранее 11 часов вечера.
А в это время уже темно.
К тому же Каплан задержали с зонтиком, что свидетельствует о пасмурной погоде.
Зачем ей было брать с собой зонтик в безоблачную погоду?

Да и Владимир Ильич, отправляясь на завод, прихватил с собой пальто.

Следовательно, можно говорить о том, что 30 августа сумерки наступили раньше, чем обычно, из-за облаков и накрапывающего дождя.

Сдвиг времени "X" в более светлую часть дня произошел, по-видимому, из-за стараний Бонч-Бруевича.
Какую цель он преследовал этим, неизвестно, но его воспоминания, ставшие основой хрестоматийной версии, полны противоречий, неточностей и недомолвок.

Бонч, например, уверяет, что узнал о покушении в 6 часов вечера.
Он вводит в свое повествование рассказ Гиля, якобы изложенный ему лично, но основные детали этого рассказа входят в противоречие с опубликованной версией ленинского шофера.

Если действительно выстрелы прозвучали около 11 вечера, в темноте, то Каплан, имевшая сильный дефект зрения, вряд ли способна была совершить теракт с той точностью, с какой он был осуществлен.

ЕСЛИ НЕ КАПЛАН, ТО КТО?

Сомнений в том, что теракт совершила Каплан, все больше и больше.
Хотя полностью ее участия в покушении на Ленина исключать нельзя.
Скорее всего ее использовали для организации слежки и осведомления исполнителя о времени и месте выступления Ленина на митинге.

Ведь на следствии она даже не смогла ответить на вопрос о количестве произведенных выстрелов: "Сколько раз выстрелила, не помню".

Согласитесь, это более чем странно для опытной профессиональной террористки.

Должен сразу отметить: обстоятельства покушения на Ленина 30 августа 1918 года очень и очень туманны.

При более глубоком ознакомлении с допросами Каплан и другими материалами дела возникает множество вопросов.

И самый существенный: нет данных, подтверждающих ее умение владеть оружием.

Некоторые мои собеседники считают, что стреляла вовсе не Каплан.

Кстати, в первых документах речь идет о двух стрелявших.

В воззвании ВЦИК от 30 августа 1918 года говорится:

"Всем Советам рабочих, крест., красноарм, депут., всем армиям, всем, всем, всем. Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на тов. Ленина. По выходе с митинга тов. Ленин был ранен. Двое стрелявших задержаны. Их личности выясняются..."

Подписано воззвание Свердловым.

Кто же второй?
Его фамилия Протопопов.
Он сразу же был расстрелян.

Раньше, чем Каплан.
Не странно ли?
Кстати, о Протопопове нет никаких сведений.
Был человек - и нет его.
Исчез бесследно.

Через 20 лет - в 1938 году - НКВД "раскрыл", что покушение на Ленина вместе с эсерами организовал Бухарин, что Каплан по его заданию стреляла в Ленина отравленными пулями.
Как было на самом деле, сегодня вряд ли кто ответит.

Недоуменных вопросов много.

Противоречивы, например, показания помощника военного комиссара 5-й Московской пехотной дивизии С. Батулина, задержавшего Каплан.
При первом допросе он заявил, что задержал стрелявшую на месте покушения.
Впоследствии стал утверждать, что "побежал вслед за побежавшими" и неожиданно увидел Каплан, стоявшую под деревом.
Бежала ли она с места покушения - в длинном до пят платье по моде 1918 года, в ботинках с проступившими гвоздями?

На первый вопрос Батулина она ответила:
"Это сделала не я".

И только потом взяла вину на себя.

На допросах в ЧК Каплан твердила:

"Из какого револьвера я стреляла, не скажу... Кто мне дал револьвер, не скажу... Когда я приобрела билет Томилино-Москва, я не помню... В Томилино я не была. Откуда у меня деньги, я отвечать не буду..."

Главной вещественной уликой стал револьвер, который после коллективного осмотра был признан оружием покушения.
Этот револьвер принес один из рабочих, присутствовавший на митинге, прочитав объявление ЧК о розыске оружия, из которого стреляли в Ленина.

Ни дактилоскопической, ни баллистической экспертизы не проводилось.

Дознанию, очень скоротечному, - в ночь на 31 августа арест, а уже 3 сентября расстрел - многое представлялось слишком простым и ясным.

В протоколах допросов часто фигурируют такие фразы, как "кто то сказал", "крикнули" и т, д.

Однако попыток установить эти лица не было.
Опрос присутствовавших на митинге не проводился.

Похоже, что следствие вполне устраивало признание Каплан в том, что она действовала одна.

ЗЛОПОЛУЧНАЯ КАСТЕЛЯНША.

Кроме Ленина, ранение получила женщина по фамилии Попова.
Она работала кастеляншей в Петропавловской больнице.
В момент покушения на Владимира Ильича женщина оказалась возле его машины.

Этот факт почти не отражен в литературе.
Вокруг него много слухов, недомолвок, предположений.

Одна впечатлительная москвичка поведала мне и вовсе невероятную историю.

Мол, эта кастелянша, жившая по соседству, была соучастницей покушения на Ленина.

Мать моей собеседницы рассказывала когда-то ей по секрету, что вся семья этой кастелянши была арестована ЧК.

Дыма без огня не бывает.
Действительно, существуют источники, подтверждавшие ходившие по Москве слухи.
Притом не в каких-то там особых архивах, а в открытой печати.
Правда, подшивку "Известий ВЦИК" за 1918 год найти не просто.

И тем не менее в одном из номеров этой газеты читаем:

"В день рокового покушения на тов. Ленина означенная Попова была ранена навылет; пуля, пройдя левую грудь, раздробила левую кость. Две дочери ее и муж были арестованы, но вскоре освобождены".

А вот этот документ - из архива не для широкого доступа.

"Шагах в четырех от товарища Ленина на земле лежала женщина на вид лет сорока, что задавала ему вопросы о муке. Она кричала: "Я ранена, я ранена! ", а из толпы кричали: "Она убийца!" Я бросился к этой женщине вместе с тов. Калабушкиным. Мы подняли ее и отвали в Павловскую больницу".

Такие показания дал милиционер А. А. Сухотин, допрошенный в качестве свидетеля в день покушения на Ленина.

О какой муке шла речь?
Об обыкновенной, ржаной.
Из протокола допроса узнаем, что кастелянша Попова приблизилась к машине Ленина, когда он закончил выступление в гранатном корпусе завода Михельсона и шел по направлению к своему автомобилю.
Попова, увидев Ленина, пожаловалась ему на произвол заградотрядов, по прежнему реквизировавших хлеб, который горожане везли от родственников в деревнях.

- Есть декрет, чтобы не отбирали, а они отбирают, - поддержала Попову другая женщина.

Ленин признал, что заградотряды иногда поступают неправильно.
Но это временное явление, успокоил он женщину.
Снабжение Москвы хлебом скоро улучшится.

На разговор с женщинами ушло не более одной-двух минут.
Но их хватило, чтобы террорист смог выхватить оружие и прицелиться.

Чекисты, расследовавшие это дело, поначалу не отвергали возможности о причастности Поповой к покушению.
А вдруг ей ставилась задача задержать Ленина у машины под любым предлогом, чтобы исполнитель теракта смог приготовиться для стрельбы?

Злополучную кастеляншу допрашивал В. Кингисепп - следователь по особо важным делам Верховного трибунала РСФСР и ВЧК.

- Расскажите, как вы попали на митинг?

- В пятницу я вышла из дому в шестом часу вечера с Семичевым и его племянником Володей, - словоохотливо начала объяснять подозреваемая.

- Фамилия Володи? - потребовал невозмутимый эстонец.

- Не знаю.
Он приехал из деревни, я первый раз его видела.
Рассталась я с ними у Петропавловского переулка на Полянке.
Оттуда направилась к Клавдии Сергеевне Московкиной, хотела попросить ее сшить мне рубашку и пригласить к себе ночевать, так как я была одна, дочери уехали за хлебом в деревню...

Кингисепп не прерывал тараторившую с испугу кастеляншу.
Для него была важна каждая деталь.
Маскируется под обывательницу или таковой является на самом деле?

- Московкина согласилась, мы пошли ко мне.
По пути зашли на митинг, подоспели под самый конец речи Ленина.
Когда митинг закончился, я вместе с Московкиной пошла к двери и оказалась возле самого Ленина.
Я его спросила: "Вы разрешили провозить муку, а муку отбирают!"
Ленин сказал: "По новому декрету нельзя отбирать..." Раздался выстрел, и я упала...

Кингисепп устремил свой цепкий взгляд в глаза подследственной:

- Когда раздался выстрел, вы по какую сторону от Ленина шли, справа или слева?

- Справа и немного сзади...

Второго сентября Кингисепп вынес такое заключение:

"Пособничество со стороны Поповой покушению ничем не подтверждено.
Установлено, что она шла по правую руку от В. И. Ленина, отставая на несколько шагов от него и, во всяком случае, не загораживая ему дорогу к автомобилю.
Нет никаких данных, что Попова вообще задержала В. И. Ленина и этим помогла Каплан..."

Следователь ВЧК Кингисепп внес предложение: признать гражданку Попову пострадавшим лицом при покушении на Ленина.
Более того, он рекомендовал ее в лечебницу за счет государства и просил Совнарком выдать ей единовременное пособие.

Жалостливый следователь ВЧК был расстрелян в 1922 году по решению Эстонской буржуазной республики.
Что касается его подследственной, то следов М. Г. Поповой, отпущенной с Лубянки 2 сентября 1918 года, обнаружить не удалось.
Скорее всего, к ней был утрачен какой-либо интерес.

ЛОККАРТ? КОНОПЛЕВА? ЛЕНИН?

В ночь на 1 сентября 1918 года в Москве был арестован британский консул Брюс Локкарт.
Чекистам очень хотелось, чтобы в роли сообщника Каплан выступил этот человек.
В шесть часов утра к нему в камеру втолкнули Фанни.

Увы, она его дотоле никогда не видела.

Спустя много лет Локкарт в мемуарах опишет женщину, обвинявшуюся в подготовке и осуществлении теракта против Ленина.
Британскому супершпиону бросилась в глаза неестественность поведения арестованной.
Ему даже показалось, что у нее явные отклонения от нормальной психики.

Обвинение Локкарта к подготовке покушения на Ленина отпало и больше никогда не поднималось.

В качестве вероятной кандидатуры исполнителя теракта называют Коноплеву.

Если С. Гиль видел женскую руку с браунингом, то, за исключением Каплан, это могла быть рука только одной женщины - Коноплевой Лидии Васильевны.

Именно она создала вместе с Семеновым боевой отряд с целью организации убийства Ленина.
Натура решительная и независимая, она взяла на себя роль исполнителя теракта, считают некоторые исследователи.

До 1917 года Коноплева примыкала к анархистам.

В 1918 году вступила в боевую организацию правых эсеров под руководством Г. И. Семенова.
После покушения на Ленина в 1918 году Коноплева была арестована ЧК.
В тюрьме стала агентом чекистов.

В 1921 году вступила в партию большевиков.
Кстати, рекомендацию ей дал Бухарин.
В 1922 году выступила свидетелем по делу правых эсеров, раскрыв на судебном процессе многие тайные дела своих бывших товарищей.
Именно с ее легкой руки получила документальное подтверждение версия о причастности правых эсеров к покушению на Ленина.

Коноплеву арестовали в апреле 1937 года и расстреляли в июле того же года.
Реабилитировали в 1960 году.

В феврале 1918 года она приобрела браунинг и училась стрелять из него.
За две недели до выстрелов в Ленина обсуждала технику покушения на вождя.
Речь шла о применении браунинга.

Есть сведения, что именно Коноплева вынашивала планы убийства председателя Петроградской ЧК Урицкого.
Рассказывают, что она специально сломала зуб, чтобы иметь повод посещать стоматолога, кабинет которого находился в доме напротив ЧК.

Коноплева была умна, изобретательна, скрытна и жестока.

Не исключено, что ее использовали для далеко идущих целей.

Рассматривая обстоятельства, связанные с покушением на Ленина на заводе Михельсона, многие исследователи задаются вопросом: где была и куда смотрела в тот день охрана главы советского государства?

Гиль рассказывал:
"Охраны ни с нами в автомобиле, ни во дворе не было никакой, и Владимира Ильича никто не встретил: ни завком, ни кто другой..."

Очень странно, особенно если учесть, что в тот день, 30 августа, в Петрограде был убит председатель ЧК Урицкий, и Ленин, выезжая на завод Михельсона, знал об этом убийстве.
Более того, он даже написал записку Дзержинскому о проведении ночных арестов.
И что же, никто не подумал об усилении охраны главы государства?
Почему не оказалось телохранителей в тот день на заводе Михельсона?

Григорий Нилов, книга которого "Грамматика ленинизма" вышла в Лондоне, приходит, например, к заключению, что убийство Урицкого и покушение на жизнь Ленина, произошедшие в один день и положившие начало красному террору, на самом деле были организованы... самой ВЧК.

Более того, оба происшествия были санкционированы самим Владимиром Ильичом.

Исследователь предполагает, что Ленин дал согласие лишь имитировать покушение на себя, чтобы синхронность выстрелов в Москве и Петрограде усилила впечатление начавшейся вражеской атаки.

Иначе, восклицает историк, чем объяснить тот факт, что, оправившись от ранения, он согласился с более чем странными результатами расследования, не назначил нового следствия, не выявил истинных организаторов покушения и не покарал их?
Ведь мягкотелостью по отношению к своим врагам Ленин, как показывают документы, не отличался.

Впрочем, Нилов не исключает и другую версию - покушение организовывалось без ведома Ленина.
Но - ВЧК.
С участием его ближайшего окружения.

Заговорщиков устраивало легкое ранение вождя.
Он был нужен своим соратникам живым.
Но - отступающим, зависимым от них, послушным, сознающим свою уязвимость.
И - постепенно оттесняющим с их пути Троцкого.

ИСПОЛНИТЕЛЬНИЦА ИЛИ НАВОДЧИЦА?

Знакомство с протоколами допросов Фанни Каплан убеждает, что она не назвала ни одного имени.
Без ответа остались вопросы лучших следователей ВЧК о том, кто вложил в ее руки револьвер, кто помогал в осуществлении чудовищного замысла.

Более-менее цельная картина начала складываться только в 1922 году, на процессе партии правых эсеров.
Тогда и всплыли мотивы и обстоятельства покушения на Ленина.

Сенсационные разоблачения сделали Коноплева и Семенов, ставшие к тому времени сотрудниками ГПУ и членами Российской коммунистической партии.
О Коноплевой мы уже говорили.
К сказанному добавим лишь, что вступившую в отряд эсеровских боевиков Фанни Каплан именно Коноплева взяла под свою опеку, обучая ее методам слежки, и даже жила с ней на одной квартире.

А теперь о Семенове.

Подлинная биография этого человека еще не написана и вряд ли когда-нибудь будет написана.
Достоверно известно лишь, что он был делегатом II съезда Советов, членом Военной комиссии при Центральном Совете партии эсеров, начальником ее центрального боевого отряда, организатором и руководителем покушений на Володарского, Урицкого, Ленина, Троцкого, Колчака и Деникина.

Не надо удивляться столь разным объектам терактов.
Семенов был склонен к авантюризму и отличался непомерным честолюбием.
Чем громче имя устраняемого, тем больше славы - такого принципа он придерживался.

Свой летучий боевой отряд Семенов создал в Петрограде в начале 1918 года.

Подругой и напарницей у него была уже знакомая нам Лидия Коноплева.
В отряд входило немало опытных эсеровских боевиков, среди которых скандальную известность приобрел Сергеев, убивший в Петрограде видного большевика Моисея Володарского.

Однако от этого теракта партия эсеров отмежевалась: устранение Володарского не было санкционировано ее ЦК.

Группа Семенова действовала на свой страх и риск, вынашивая планы покушения на Ленина еще до переезда советского правительства в Москву.

Вслед за Лениным в первопрестольную перебрался и Семенов со своим отрядом.
Завязалась охота на Троцкого и Ленина.
Великолепную возможность для покушения давали так называемые "красные" пятницы - еженедельные дни, когда все видные большевики ездили на митинги в трудовые коллективы заводов и фабрик.
Москва была разделена на квадраты, по которым сновали наводчики и наводчицы Семенова, вызнавая, когда ожидается прибытие высокопоставленных ораторов.
Информация тут же доводилась до сведения исполнителей, дежуривших невдалеке.

Фанни Каплан, по версии Семенова и его боевой подруги Коноплевой, отводилась роль исполнительницы.

Однако новейшие исследователи сильно сомневаются в этом, отводя ей лишь задачу установления места и времени выступления вождя, а также осведомления исполнителя из отряда.

"Поведение Фанни Каплан выстраивается теперь в логическую цепь последовательных действий, - пишет сторонник этой версии Борис Орлов в третьем номере журнала "Источник" за 1993 год.
- Митинг на заводе Михельсона начался поздно.

"Приехала я на митинг часов в восемь", - сообщила Каплан на следствии.
Ленин еще не приехал, и надо было выяснить, будет он выступать или нет.
За этим занятием ее, по-видимому, и заметил на открытия митинга председатель завкома Иванов.
Он давал показание 2 сентября, в отсутствие Каплан, и назвал ее, по готовой версии, "той женщиной, которая потом стреляла в тов. Ленина".

Каплан стояла у стола, где продается литература, и рассматривала книги.

"Я лично не видел, чтобы она с кем-либо говорила или чтобы к ней кто-либо подходил", - заключает Иванов.

К Фанни Каплан действительно никто не подходил.
Получив необходимые сведения, она сама ушла до начала митинга и передала сообщение о приезде Ленина на завод районному исполнителю, дежурившему в условленном месте на Серпуховской улице.
Сама же осталась ждать результата покушения там, где ее потом и обнаружил комиссар Батулин".

По мнению этого неординарного исследователя, если учесть свидетельство ленинского шофера Гиля, что он видел женскую руку с браунингом, то, исключая Каплан, женщиной с браунингом могла быть, скорее всего, Лидия Коноплева.

Других женщин в числе исполнителей покушения в отряде Семенова не было.

Однако я недорассказал об этом загадочном человеке - Семенове.

Он был арестован ЧК в октябре 1918 года.
Список предъявленных ему обвинений тянул на расстрел.
Но через год пребывания в тюрьме он выходит оттуда, будучи... членом Российской коммунистической партии.
Членом компартии становится и его боевая подруга Коноплева.

Далее начинаются нечто фантасмагорическое.
В 1920 году Семенова забрасывают в Польшу.
Вскоре польские власти арестовывают его в числе других русских по подозрению в шпионаже в пользу Москвы.
Всем им объявляют высшую меру.
Всем, кроме Семенова.

Он выходит на свободу и попадаот к Савинкову.

Войдя к нему в доверие, возвращается в Москву, приходит на Лубянку и докладывает: прибыл по указанию Савинкова для организации покушения на Ленина.
И предъявляет явки, имена, инструкции.

В 1922 году Семенов публикует разоблачительную брошюру об эсеровских боевиках, а его подруга Коноплева - серию статей в газетах о терактах, организованных эсерами.
Публикации становятся основанием для возбуждения ГПУ уголовного дела против всей партии эсеров.
Верховный ревтрибунал республики начинает против эсеров судебный процесс.
На скамье подсудимых - виднейшие деятели этой партии.

Казненная четыре года назад Фанни Каплан была удобной мишенью для того, чтобы повесить на нее многие действия как самого Семенова, так и Коноплевой.

Семенов предстал в суде в качестве обвиняемого, Коноплева - в качестве свидетеля.

Как явствует из стенограммы заседания Верховного революционного трибунала ВЦИК РСФСР, жаркие дебаты разгорелись вокруг сроков вступления Фанни Каплан в боевой отряд Семенова.
Семенову хотелось представить, что Каплан была руководительницей самостоятельной террористической организации и ставила перед собой цель покушение на Ленина.
Каплан вошла в отряд Семенова якобы в конце мая 1918 года, и у нее было четыре человека.
Семенов изо всех сил убеждал, что Каплан была не новичком, а способной и опытной террористкой.

Однако показания Семенова были опровергнуты свидетельствами Коноплевой, заявившей, что Каплан вошла в их отряд в августе.
После долгих препирательств ее вступление было отнесено на конец июля.

Часто противоречил сам себе и Семенов.
Например, он вдруг заговорил о том, что представление о терроре у Каплан и ее группы было "совершенно дикое".
"Они... считали возможным отравить Ленина, вложив что-нибудь соответствующее в кушанье, или подослать к нему врача, который привьет ему опасную болезнь".
Как будто глава государства мог запросто отобедать в любой закусочной на углу или прийти на прием к городскому доктору.
И совсем уж нелепым выглядело свидетельство двадцатилетней Маруси, девушки с панели, не помнящей своей фамилии, якобы входившей в группу Каплан: эта Маруся простодушно сообщила - да, они вынашивали замысел теракта в отношении Ленина.
На вопрос, каким образом, ответила: хотели стукнуть кирпичом из-за угла.

И тем не менее Коноплева разоблачала Каплан.

- По протоколам допросов в ВЧК на Лубянке мы знаем, что Каплан нервничала.
Вела себя агрессивно.
Впала в истерику.
Отказывалась давать правдивые показания о том, кто ей дал оружие, кто поручил убить Ленина.

Каплан можно понять.
Она своим молчанием, своей истерикой, слезами затягивала следствие.
Спасала центральный боевой отряд.
Уводила партию эсеров из-под ударов красного террора...

О неестественности поведения Каплан после задержания свидотельствуют многие - от британского консула Брюса Локкарта до производившего ночьные допросы заместителя председателя ВЧК и председателя Ревтрибунала Яна Потерса.

Что это было: искусная симуляция, призванная, по мнению Коноплевой, затянуть следствие и увести эсеров из-под удара, или душевное расстройство, о котором есть глухие упоминания современников?

Локкарт, в камеру которого ввели Каплан в шесть часов утра 1 сентября, описывает ее так:

"Ее спокойствие было неестественным.
Она подошла к окну и, склонив подбородок на руку, смотрела сквозь окно на рассвет.
Так она оставалась неподвижной, безмолвной, покорившейся, по-видимому, своей судьбе до тех пор, пока не вошли часовые и не увели ее прочь".

Петерс: "В конце концов она заплакала, и я до сих пор не могу понять, что означали эти слезы: или она действительно поняла, что совершила самое тяжкое преступление против революции, или это были утомленные нервы.
Дальше Каплан ничего не говорила..."
Все дни в неволе, вплоть до момента казни, она находилась в состоянии полной прострации.

На суде Донской, один из лидеров эсеровской партии, сказал:

- Я передавал всем партийным товарищам, что Каплан вышла из партии и сделала покушение на Ленина на свой страх и риск, как личный индивидуальный акт.

На что Покровский, известный советский историк, выступавший на процессе в качестве государственного обвинителя, обронил:

- Все честь честью.
Отталкиваясь к французским министрам, надевают фрак.

Отправляясь убивать Ленина, выходят из партии.

И тут в логике Покровскому не откажешь.

Хотя на допросах Каплан заявила, что считает себя социалисткой, но ни к какой партии не принадлежит.
То есть имеются в виду ее взгляды, а не формальное вступление в партию эсеров.
Ее официальная партийная принадлежность до сих пор остается спорной.

"Но ведь призналась, что стреляла в Ленина!" - воскликнет читатель.
В те времена экзальтированные особы часто тяжкие преступления брали на себя.

Обывателю, сытому и самовлюбленному, трудно понять этих людей.

ЗАГАДКИ ОСТАЮТСЯ.

Свердлову приписывают фразу:
"Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа".

В первом издании "Записок коменданта Кремля" Павел Мальков приводит подробности того, как обсуждался вопрос, где лучше убить Каплан.
В последующих изданиях некоторые детали убраны, сглажены.
И все равно подтверждается факт расстрела Фанни Каплан в Кремле под звуки работавшего мотора автомобиля.

Появились утверждения, что тело террористки было облито бензином и сожжено в железной бочке в Александровском саду.

А как же насчет имеющей хождение молвы о помиловании Лениным Каплан и о ее жизни до глубокой старости?

Иные исследователи считают, что эпизод с расстрелом Каплан понадобился из каких-то неведомых нам политических соображений.

Мальков был полуграмотным матросом, он мог подписать что угодно, не вникая в суть изложенного за его подписью на бумаге.
Были даже туманные намеки на обстоятельства международного плана, поскольку семья Фанни в 1911 году уехала в Америку.

У ее отца, еврейского учителя, было четыре сына и, кроме Фанни, еще три дочери.
Некоторые добились весьма заметного положения в политических и влиятельных финансовых кругах Запада.

Что касается версии о том, что Фанни осталась жива благодаря заступничеству Ленина, то эта молва, имевшая широкое распространение в довоенное время, неоднократно проверялась, о чем имеются сохранившиеся в архивах документы.
Однако ни одной заключенной или вольнонаемной с фамилией, сходной с Ройд Фаней, установить не удалось.
Во всяком случае, так утверждалось в материалах проверок, проводимых по указаниям высокопоставленных лиц.

Но вот новость, на этот раз относящаяся к нашему времени.

Генеральная прокуратура Российской Федерации постановила возбудить производство по вновь открывшимся обстоятельствам дела Ф. Е. Каплан (Ройдман).

Из материалов уголовного дела № Н-200 по обвинению Каплан нынешняя прокуратура усмотрела, что следствие в 1918 году проведено поверхностно, не назначались судебно-медицинская и баллистическая экспертизы, не допрошены свидетели и потерпевшие, не произведены другие следственные действия, необходимые для полного, всестороннего и объективного расследования обстоятельств совершенного преступления.

.
2-Я ЧАСТЬ - ПРОДОЛЖЕНИЕ.

Источник: ССЫЛКА

Приложение № 1.

ИЗ ЗАКРЫТЫХ ИСТОЧНИКОВ.

Из уголовного дела № Н-200 ("Н-200" - фонд не реабилитированных лиц).

Из показаний Гиля С.К.

(Живет в Кремле. Шофер В. И. Ленина. Сочувствует коммунистам.)

После окончания речи В. И. Ленина, которая длилась около часа, из помещения, где был митинг, бросилась к автомобилю толпа человек в пятьдесят и окружила его.

Вслед за толпой вышел Ильич, окруженный женщинами и мужчинами, и жестикулировал рукой...
Когда Ленин был ужи на расстоянии трех шагов от автомобиля, я увидел сбоку, с левой стороны от него, в расстоянии не более трех шагов, протянувшуюся из-за нескольких человек женскую руку с браунингом, и были произведены три выстрела, после которых я бросился в ту сторону, откуда стреляли.
Стрелявшая женщина бросила мне под ноги револьвер и скрылась в толпе...

...Поправлюсь: после первого выстрела я заметил женскую руку с браунингом.

30 августа 1918 г.

Из показаний Батулина С.Н. (Помощник военного комиссара 5-й Московской советской пехотной дивизии).

...Подойдя к автомобилю, на котором должен был уехать тов. Ленин, я услышал три резких сухих звука, которые я принял не за револьверные выстрелы, а за обыкновенные моторные звуки.

Вслед за этими звуками я увидел толпу народа, до этого спокойно стоявшую у автомобиля, разбегавшуюся в разные стороны, и увидел позади кареты автомобиля тов. Ленина, неподвижно лежавшего лицом к земле.

Я понял, что на жизнь тов. Ленина было произведено покушение.

Человека, стрелявшего в тов. Ленина, я не видел.
Я не растерялся и закричал: "Держите убийцу тов. Ленина!"
И с этими криками выбежал на Серпуховку, по которой одиночным порядком и группами бежали в различном направлении перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.

...Позади себя, около дерева, я увидел с портфелем и зонтиком в руках женщину, которая своим странным видом остановила мое внимание.
Она имела вид человека, спасающегося от преследования, запуганного и затравленного.

Я спросил эту женщину, зачем она сюда попала.

На эти слова она ответила: "А зачем вам это нужно?"

Тогда я, обыскав ее карманы и взяв ее портфель и зонтик, предложил ей пойти за мной.

В дороге ее спросил, чуя в ней лицо, покушавшееся на тов. Ленина: "Зачем вы стреляли в тов. Ленина?", на это она ответила: "А зачем вам это нужно знать?", что меня окончательно убедило в покушении этой женщины на тов. Ленина.

В это время ко мне подошли еще человека два-три, которые помогли мне сопроводить ее.
На Серпуховке кто-то из толпы в этой женщине узнал человека, стрелявшего в тов. Ленина.
После этого я еще раз спросил: "Вы стреляли в тов. Ленина?" На это она утвердительно ответила, отказавшись указать партию, по поручению которой она стреляла...

В военном комиссариате Замоскворецкого района эта задержанная мною женщина на допросе назвала себя Каплан и призналась в покушении на жизнь тов. Ленина.

30 августа 1918 г.

Из показаний 3. Удотовой Чекистка, принимала участие в обыске Ф. Каплан.

Мы Каплан раздели донага и просмотрели все вещи до мельчайших подробностей.
Так, рубцы, швы просматривались нами на свет, каждая складка была разглажена.
Были тщательно просмотрены ботинки, вынуты оттуда и подкладки, вывернуты.
Каждая вещь просматривалась по два и нескольку раз.

Волосы были расчесаны и выглажены.
Но при всей тщательности обнаружено что-либо не было.
Раздевалась она частично сама, частично с нашей помощью.

Из показаний Фани Каплан. Допрашивали нарком юстиции Д. Курский, член коллегии наркомата юстиции М. Козловский, секретарь ВЦИК В. Аванесов, зам, председателя ВЧК Я. Петерс, зав, отделом ВЧК Скрыпник.

Курский. Где вы взяли оружие?

Каплан. Не имеет значения.

Курский. Вам его кто-нибудь передал?

Каплан. Не скажу.

Курский. С кем вы связаны? С какой организацией или группой?

Каплан. (Молчит).

Курский. Повторяю, с кем вы связаны?

Каплан. Отвечать не желаю.

Курский. Сцементирован ли ваш социализм со Скоропадским?

Каплан. Соответствовать не намерена.

Курский. Слыхали ли вы про организацию террористов, связанную с Савинковым?

Каплан. Говорить на эту тему не желаю.

Курский. Почему вы стреляли в Ленина?

Каплан. Стреляла по убеждению.

Курский. Сколько раз вы стреляли в Ленина?

Каплан. Не помню.

Курский. Из какого револьвера стреляли?

Каплан. Не скажу. Не хотела бы говорить подробности.

Курский. Были ли вы знакомы с женщинами, разговаривавшими с Лениным у автомобиля?

Каплан. Никогда их раньше не видела и не встречала.
Женщина, которая оказалась раненой при этом событии, мне абсолютно не знакома.

Петерс. Просили вы Биценко провести вас к Ленину в Кремль?

Каплан. В Кремле я была один раз.
Биценко никогда не просила, чтобы попасть к Ленину.

Курский. Откуда у вас деньги?

Каплан. Соответствовать не буду.

Курский. У вас в сумочке обнаружен железнодорожный билет до станции Томилино. Э
то ваш билет?

Каплан. В Томилино я не была.

Петере. Где вас застала Октябрьская революция?

Каплан. Октябрьская революция застала в Харькове, в больнице.
Этой революцией я осталась недовольна.
Встретила ее отрицательно.
Большевики - заговорщики.
Захватили власть без согласия народа.
Я стояла за Учредительное собрание и щас стою за него.

Петерс. Где вы учились? Где работали?

Каплан. Воспитание получила домашнее. Занималась в Симферополе.
Заведовала курсами по подготовке работников в волостные земства.
Жалованье получала (на всем готовом) 150 рублей в месяц.

Петерс. Стреляли в Ленина вы? Подтверждаете?

Каплан. Стреляла в Ленина я.
Решилась на этот шаг в феврале.
Эта мысль назрела в Симферополе.
С тех пор готовилась к этому шагу.

Петерс. Жительствовали ли вы до революции в Петрограде и Москве?

Каплан. Ни в Петрограде, ни в Москве не жила.

Скрыпник. Назовите полностью свое имя, отчество и фамилию.

Каплан. Меня зафут Фанни Ефимафна Каплан.
По-еврейски мое имя Фейга.

31 августа 1918 г.

Протокол осмотра места покушения на убийство т. Ленина на заводе Михельсона 30-го августа 1918 г.

2-го сентября 1918 г, мы, нижеподписавшиеся Яков Михайлович Юровский и Виктор Эдуардович Кингисепп, в присутствии председателя заводского комитета зав. Михельсон т. Иванова Николая Яковлевича и шофера т. Степана Казимировича Гиля, совершили осмотр места покушения на председателя Совнаркома т. Ульянова-Ленина.

Выход из помещения, где происходят митинги, один.
От порога этой двустворчатой двери до стоянки автомобиля 9 (девять) сажень.
От ворот, ведущих на улицу, до места, где стоял автомобиль, 8 саж. 2 фута (до передних), 10 саж. 2 фута (до задних) колес автомобиля.

Стрелявшая Фанни Каплан стояла у передних крыльев автомобиля со стороны хода в помещение для митингов.

Тов. В. И. Ленин был ранен в тот момент, когда он был приблизительно на расстоянии одного аршина от автомобиля, немного вправо от дверцы автомобиля.

Место стоянки автомобиля, пункты, где стояла Каплан, тов. Ленин и М. Г. Попова, изображены на фотографическом снимке.

Недалеко от автомобиля нами найдено при осмотре четыре расстрелянных гильзы, приобщены к делу в качестве вещественных доказательств.
Места их нахождения помечены на фотографических снимках (4,5,6,7).
Находка этих гильз несколько впереди стрелявшей объясняется тем, что таковые отскакивали от густо стоявших кругом людей, попадали ненормально несколько вперед.

К настоящему протоколу осмотра приобщаются: план строения Московского снарядного и машиностроительного завода А. М. Михельсона, 4 фотографических снимка, изображающих три момента покушения, и само здание, в котором происходил митинг.

В. Кингисепп.

Я. Юровский.

Невероятно, но эти фотоснимки сохранились!
На них изображены эпизоды следственного эксперимента, проведенного следователями ВЧК в тот же день, 2 сентября 1918 года.
В роли "Ленина" - председатель завкома Н. Я. Иванов, в роли "кастелянши Поповой" - работник завкома Сидоров, в роли "Каплан" - следователь Кингисепп.

Эпизод первый: момент, предшествовавший выстрелу.
"Ленин - Иванов подходит к автомобилю, "кастелянша Попова - Сидоров в беседе с "Лениным" следует за ним, "Каплан - Кингисепп в ожидании "Ленина", шофер Гиль на своем месте.

На втором снимке: "Каплан" стреляет.
На третьем: "совершенное покушение".

"Ленин" лежит, "кастелянша Попова" бежит, "Каплан" направляется к воротам.

Использование № 2.

ИЗ ОТКРЫТЫХ ИСТОЧНИКОВ

Из газеты "Известия ВЦИК".

От ВЧК.
Чрезвычайной Комиссией не обнаружен револьвер, из коего были произведены выстрелы в тов. Ленина.
Комиссия просит лиц, коим известно что-либо о нахождении револьвера, немедленно сообщить о том Комиссии...

1 сентября 1918 г.

Из газеты "Известия ВЦИК"

Вчера по постановлению ВЧК расстреляна стрелявшая в товарища Ленина правая эсерка Фанни Ройд (она же Каплан).

ПОКУШЕНИЕ НА ЛЕНИНА БЫЛО ИНСЦЕНИРОВКОЙ.

Из версии Олега Васильева, опубликованной в "Независимой газете" 29 августа 1992 года.

Сейчас трудно восстановить картину покушения.
Даже в день происшествия В. Д. Бонч-Бруевич заявил, что "тов. Гиль был почти единственным свидетелем, несмотря на огромную толпу народа"...

...Первого выстрела Гиль не видел, но рядом с Каплан стояла еще одна женщина, которая видела все.
Многие очевидцы сообщили, что эта женщина, рассказывая о злоупотреблениях заградительных отрядов, дошла с Лениным до самой машины.
Что же стало с этой главной свидетельницей?
Ее подобрали раненую недалеко от выхода с завода.

"Она сначала не почувствовала ранения, а потом упала и была доставлена в больницу".

Далее появляются еще более загадочные сообщения.

Так, Н. Я. Иванов проинформировал, что "раненую отвезли в больницу.
Когда пришли в Петропавловскую больницу взять белье для раненой, выяснилось, что она кастелянша этой больницы... что она явилась совершенно невинной жертвой террора буржуазной наймитки".

Протокол допроса этой женщины - Поповой М. Г. - от 2 сентября 1918 года имеется в томе 10 фонда Н-200.
В заключении следствия сказано:
пособничество со стороны Поповой покушению ничем не подтверждено.
Установлено, что она шла по правую руку от В. И. Ленина, отставая на несколько шагов от него и, во всяком случае, не загораживая ему дорогу к автомобилю.
Нет никаких данных, что Попова вообще задержала В. И. Ленина и этим помогла...

Как Попова оказалась на митинге?
Согласно ее показаниям следователю Кингисеппу, она возвращалась домой с подругой Московкиной.
По пути зашли на митинг, подоспели под самый конец речи Ленина.

"Когда митинг закончился, я вместе с Московкиной пошла к двери и оказалась возле самого Ленина, - зафиксировано в протоколе ее допроса.
- Я его спросила: "Вы разрешили провозить муку, а муку отбирают!"
Ленин сказал: "По новому декрету нельзя отбирать..." Раздался выстрел, и я упала".

В "Известиях ВЦИК" от 3 сентября 1918 года появилось интересное сообщение, что "следы пули на пиджаке не совпадали с ранениями на теле" (видимо, пиджак Ленина был прострелен заранее - прим.).

Организаторам инсценировки необходимо было объяснить ранение главного свидетеля и наличие лишнего отверстия на пиджаке Ленина.

Для этого надо было доказать, что выстрелов было три, а не два, как утверждал Гиль, и что пуля от этого третьего выстрела пробила пиджак Ленина, не задев его тела, и ранила стоявшую рядом жинщину.

И вот в "Известиях ВЦИК" появляется следующее сообщение:

"Вчера в ВЧК по объявлению в газете явился один из рабочих, присутствовавших на митинге, и принес револьвер, отобранный у Каплан. В обойме оказалось три нерасстрелянных патрона из шести".

Мы помним, что свой браунинг Каплан бросила под ноги Гилю.

С. Н. Батулин, производивший задержание и обыск Каплан, ни о каком револьвере не сообщает.

Что же это за загадочный револьвер, который принес в ВЧК безымянный рабочий ПО ОБНАРОДОВАНИЮ В ГАЗЕТЕ?
И когда же он его успел отобрать у Каплан?

Можно привести многочисленные примеры, как люди из ближайшего окружения Ленина в день покушения проявляли необыкновенный дар предвидения.
Так, врач В. А. Обух, которого вызвали к Ленину и не объяснили, в чем дело, вдруг взял с собой хирургические инструменты.
Он объяснял это тем, что "инстинктивно почувствовал, что произошло нечто серьезное".
Посланце беглого осмотра Обух заявил: "Выживет... Я в этом уверен... Выработалось такое определенное внутреннее убеждение, я даже не знаю почему".

Теперь о характере ранения.
Газеты явно драматизировали ситуацию, уверяя, что жизнь вождя революции висит на волоске.

Однако:

1. После ранения Ленин своим ходом поднялся по крутой лестнице на третий этаж (С. К. Гиль).

2. Приехавший первым врач А. П. Винокуров нашел Ленина раздевающимся у кровати.

3. Когда больному накладывали повязку на левую руку, он не издал ни единого стона.
Это всех тогда поразило ("Известия ВЦИК").

4. 3 сентября 1918 года Владимир Ильич встал с постели и без посторонней помощи вышел.
За это был наказан дежурный фельдшер (там же).

Только 5 сентября Свердлов сообщает в Петроград, что "жизнь Ильича спасена".
Известно, что 2 сентября состоялось решение ВЦИК, а 5 сентября Совет Народных Комиссаров принял постановление "о красном терроре". Дело было сделано, и поэтому только 5 сентября появляются сообщения в печати, что жизнь Ленина вне опасности.

5 сентября доктор Обух давал интервью газете "Правда".

Поскольку в печати не было никаких сообщений об операции, удивленный корреспондент спросил:
"А пули? А операция?"

В ответ Обух произнес буквально следующее:
"Ну что ж, их хоть и сейчас можно вынуть - они лежат на самой поверхности.
Во всяком случае, извлечение их никакой опасности не представляет, и Ильич будет через несколько дней совершенно здоров".

Если пули находились под кожей на поверхности тела, то почему же целую неделю их никто не пытался извлечь?
Особенно если было подозрение, что пули отравлены.
Скорее всего, пуль просто не было - Каплан стреляла холостыми патронами!

В заключение хочу сказать, что в эпоху гласности любая обоснованная версия имеет право на существование, даже если она кажется невероятной, дикой и возмутительной для ортодоксальных марксистских фундаменталистов.

Самое неприятное в этой истории то, что инсценировка покушения не могла быть осуществлена без прямого, активного и, главное, осознанного участия в ней Владимира Ильича.

"ДОГОВОРИТЬСЯ С ЭТИМ ОЧЕНЬ ТРУДНО..."

Мнение Волкогонова Д.В.

Есть версия, выдвинутая Олегом Васильевым, что покушения не было, а состоялась его инсценировка; роли были заранее распределены, и выстрелы были холостыми.
Несмотря на смелость предположения, согласиться с ним очень трудно.

Достаточно сказать, что уже 31 августа около Ленина побывало 8 (!) врачей, и все они при осмотре видели (ощущали) пулю, находящуюся в шее...

Более реально предположить, что стреляла не Каплан.
Она была лишь лицом, которое было готово взять на себя ответственность за покушение, если стрелявший (стрелявшая) не сможет скрыться.
Учитывая фанатизм и готовность к самопожертвованию, выработанные на каторге, это предположение является вполне вероятным.

В пользу того, что было все-таки покушение, а не инсценировка, Д. В. Волкогонов приводит следующее доказательство: 23 апреля 1922 года немецкий профессор Борхардт извлек пулю из шеи Ленина, над правым грудинно-ключичным сочленением.
И снова загадка: как недавно установлено, эта пуля вылетела не из браунинга, который 2 сентября 1918 года принес в ЧК А. В. Кузнецов.
И еще: в деле о покушении отсутствуют листы 11, 84, 87,90 и 94...

В ЛЕНИНА "СТРЕЛЯЛ" ДЗЕРЖИНСКИЙ.

Из версии доктора исторических наук А. Литвина.

...В июне 1918 года убит комиссар по делам печати, пропаганды и агитации Петроградского Совета В. Володарский, в конце августа - председатель Петроградской ЧК М. Урицкий, и как кульминация терактов - ранен сам председатель Совнаркома Ленин.
Трудность установления причин происшедшего заключалась в том, что предполагаемых убийц - Н. Сергеева, Л. Каннегисера и Ф. Каплан - не судили, а следственные материалы в разное время купировали.

Особо старательно подменялись легендой факты покушения на вождя.

Новые факты, ставшие известными в последние годы, поставили под сомнение прежние аксиомы.

Выяснилось, что пули, которыми стреляли в Ленина, не были отравлены; что вместе с Каплан 30 августа 1918 года, сразу же после выстрелов, арестовали бывшего левого эсера, заместителя командира отряда ЧК Александра Протопопова, который той же ночью был расстрелян.

Стало известно, чо Каплан - бывшая политкаторжанка, полуслепая, полуглухая, больная женщина - в течение полугода сообщала всем знакомым о своем намерении убить Ленина "за измену социализму".

Специалистов удивило несоответствие пометок от пуль на пальто Ленина с местами его ранения.

Когда же сравнили пули, извлеченные при операции Ленина в 1922 году и при бальзамировании тела вождя в 1924-м, выяснилось, что они разного калибра.

Да и опасность ранения в описаниях врачей была преувеличена: Ленин самостоятельно поднялся по крутой лестнице на третий этаж и лег в постель.
Через день, 1 сентября, те же врачи признали его состояние удовлетворительным, а еще через день вождь поднялся с постели.

Бытовало непонятно и другое: почему не дали завершиться следствию - Каплан была расстреляна 3 сентября 1918 года по личному указанию главы государства Свердлова.

По официальной версии, главными действующими лицами, организаторами покушения на Ленина были руководители правоэсеровской боевой группы Григорий Семенов, Лидия Коноплева, а исполнительницей - Каплан.
Эта версия в последние годы подверглась критике со стороны историков и публицистов.

Одновременно стала набирать аргументы и другая версия: организаторами покушения на Ленина были председатель ВЦИК Свердлов и председатель ВЧК Дзержинский.

Эта версия кремлевского заговора в конце 1918 года стала быстро превращаться из сенсации в рабочую гипотезу.

Образования для такого заговора в то время имелись.
Положение большевиков было критическим: численность их партии уменьшилась до 150 тысяч человек, многочисленные крестьянские выступления, рабочие забастовки и военные неудачи предсказывали возможность потери власти.
Выборы в местные Советы в июне-августе 1918 года уменьшили число большевиков в них по сравнению с мартом с 66 до 44,8 процента.

Необходимо было любыми способами укрепить шаткие позиции.

"Собственно мы уже мертвы, но еще нет никого, кто мог бы нас похоронить", - поделился Троцкий своими настроениями в разговоре с германским послом В. Мирбахом.

О кризисе в большевистской властной структуре летом 1918 года известно намного меньше, чем об аналогичной в марте 1918-го, во время подписания Брестского мирного договора.

По наблюдениям Ю. Фельштинского, в конце лета 1918 года на фоне кризиса Советов и роста недоверия к ним со стороны населения усиливается влияние Свердлова и одновременно падает авторитет Ленина.
Действительно, именно летом 1918 года большевики решительно ликвидируют политическую оппозицию: в июне - запрет на участие меньшевиков и правых эсеров в работе Советов, в июле - разгром и изгнание с руководящих должностей левых эсеров, закрытие небольшевистских газет...

...Летом 1918 года в руках Свердлова сосредоточилась вся партийная и советская власть: он возглавлял ВЦИК и был секретарем ЦК РКП(б)...

Дзержинский был заодно с Бухариным при обсуждении мирного договора с Германией, не раз поддерживал позицию Троцкого против Ленина, позже вместе со Сталиным выступал против ленинской позиции по Грузии.
Вполне вероятно его объединение со Свердловым в перераспределении власти, наметившемся летом 1918 года.

Большевистская элита за год своего правления вкусила власти и брала пример со своих лидеров, стремившихся всеми силами ее удержать.

Учитывая это, становится понятно, зачем в сейфе у Свердлова хранились драгоценности, деньги и заграничные паспорта, почему он приказал доставить Каплан из ВЧК к нему и расстрелять ее без суда и следствия (ведь могло выясниться, что стреляла не она).

Вынужденное отсутствие Ленина в Кремле придавало уверенности Свердлову.

"Вот, Владимир Дмитриевич, и без Владимира Ильича все-таки справляемся", - говаривал он с гордостью Бонч-Бруевичу.

Технически организовать тогда покушение на Ленина было просто.
Достаточно лишь представить себе, что руководители боевой эсеровской организации Семенов и Коноплева начали сотрудничать с Дзержинским не с октября 1918 года, когда их арестовали, а с весны 1918-го.

Тогда станут понятными и легкость, с которой в нужном месте прозвучали выстрелы, и нарочито безрезультатная работа следствия, и быстрая казнь Протопопова и Каплан, не зафиксированная даже в протоколах судебной коллегии ВЧК.

Эта версия поможет понять, почему Семенов и Коноплева под поручительство известных большевистских деятелей были отпущены на свободу и никак не пострадали в период красного террора.

Семенов, этот эсеровский Азеф 1918 года, скорее всего действовал по указанию чекистского руководства, тесного связанного с партийно-советскими вождями.

Левому эсеру боевику Протопопову за выстрелы в вождя обещали сохранить жизнь, но... расстреляли сразу же (каких-либо следственных дел о нем обнаружить пока не удалось)...

Журнал "Родина", 1995 год, № 7.

.
Источник: ССЫЛКА.

Причастны ли Я.М. Свердлов и Ф.Э. Дзержинский к покушению на В.И.Ленина 30 августа 1918 года?

В развернувшейся с начала 90-х годов весьма широкой и бурной дискуссии о загадках покушения на В.И. Ленина в центре внимания, помимо прочих, оказались два следующих вопроса.
Действительно ли Фанни Каплан стреляла в В.И.Ленина или это был какой-то другой террорист?
Была ли Каплан одиночкой или за ней кто-то стоял?

Мы не ставим себе целью подробно останавливаться в этой дискуссионной статье ни на вопросе о степени причастности Ф.Е. Каплан к покушению, ни на многих других вопросах, так или иначе связанных с этим покушением, ответы на которые нам еще предстоит найти (в том числе и в дискуссиях).
Но, тем не менее, позволим себе высказать следующее краткое суждение по данному вопросу.

В ходе упомянутой дискуссии обсуждалась возможность того, что в Ленина стреляла не Каплан, а другой террорист, и в качестве возможных кандидатур были названы Лидия Коноплева (Б. Орлов), эсер-боевик, рабочий Новиков (В. Войнов) и бывший левый эсер, боевик Протопопов (А.Л. Литвин).

Представляется, что в этом вопросе сложилась патовая ситуация.
С одной стороны, веских доказательств и свидетельств в пользу того, что стреляла Каплан - нет.
Отсутствие свидетелей, видевших само покушение, особенности задержания Каплан, а также многочисленные несообразности и логические пробелы в следствии - все это не позволяет быть уверенным, что стреляла именно она.

Чего стоят свидетельства таких очевидцев, как рабочий завода Михельсона Иванов, задержавший Ф.Е. Каплан?
Ответить на этот вопрос не сложно - достаточно лишь почитать, как он сам описывал всю эту сцену на процессе социалистов-революционеров 20 июня 1922 года: "Я задержал ту преступницу, которая стреляла именно в Ильича от партии социалистов-революционеров.

Смотрите косо (обращается к эсерам) когда было покушение на Урицкого и Володарского, я все-таки сам себе не доверял, что именно социалисты-революционеры могли сделать то преступление, на которое шли наши передовые вожди для того, чтобы защитить рабоче-крестьянскую власть (так в тексте - К.М.).

Когда я увидел в тот момент, как Ваш товарищ Фаня Каплан пришла к нам на собрание, я, старый партийный работник, но безграмотный, сын прачки, который отдал себя всецело делу революции, что же я увидел.
Я до этого не верил, что пойдут на такой ад социалисты-революционеры.

Я думал, что это известная подпольная работница, не считался с тем, кто она есть - эсеровка, или меньшевичка, но я знал, что когда я работал с 1900 года в Петрограде и был выслан к черту на куличики в Донецкий бассейн, в шахты был загнан за то, что я страдал за ту революцию, за то убеждение, которое я проводил, что высказал, я думал, что Фаня Каплан тоже работница.

До этого я не понимал, что могут делать такие преступления эсеры.
И в конце концов, когда товарищ Ильич, окончивши собрание, выходил с трибуны, надевая на левую руку пальто, надевая шляпу, и надевая на себя правой рукой пальто, в этот момент подходит гимназист наподобие Лихача, который сидит здесь, это был когда-то товарищ, сейчас - не товарищ.

Я могу сказать откровенно, что у меня было подозрение на одного черноморского моряка, на подобие товарища в черной рубахе, который тут сидит, я его не знаю, но тоже такой тип с черноморской ленточкой и в желтой накидке, но я к сожалению не поймал этого товарища.
Когда собрание окончилось и я закрыв собрание, стал уходить последним, я увидел, что толпа бросилась в здание корпуса, где проходил митинг.

Товарищи рабочие говорили, что матрос, которого я сам видел, который ходил и волновался до приезда, Ильича упал во время выхода рабочих при выстреле в Ильича Фаней Каплан, что задержать его и Фаню Каплан они не могли, ибо они выскочили немедленно сквозь эту толпу и бросились к тому автомобилю, где они до этого дожидались Ильича.
Товарищ Иванов бросился в этот момент и догнал вашу преступницу, ту, которую вы посылали на убийство Всемирного Вождя Пролетарской Революции.

Шум, крики: позор, позор (аплодисменты).
И я, безусловно, товарищи, задержал вашу Фаньку Каплан, которая произвела выстрел в Ильича.
И вы, товарищи, не думайте, нет, вы были раньше товарищи, теперь я не назову вас товарищами, это только по примеру старой борьбы называю я вас товарищами.

Когда я задержал Фаню Каплан, я не дал ни одному рабочему, которые здесь все были беспартийные, которые хотели в этот момент растерзать вашу Фаню Каплан на куски, чтобы покончить с ней, я не допустил этого, и мне самому попало от этих же беспартийных товарищей две оплеухи.
Но я не отпустил Фаню Каплан, и когда спросил ее: "скажи, пожалуйста, по чьему указанию сделала ты это преступление", она ответила мне - по предложению социалистов-революционеров. Я исполнила свой долг с доблестью и помру с доблестью".

Безусловно, Ф.Е. Каплан принимала участие в этом покушении, но весь вопрос, а в каком именно качестве?
Она вполне могла, конечно, быть и сигнальщицей, но вероятнее - одним из исполнителей (но, скажем, не стрелявшим исполнителем).
Как известно, дореволюционная БО ПСР во время важнейших покушений ставила по два-три метальщика бомб и не только для того, чтобы исключить возможность благополучного проезда по соседней улице, но и для того, чтобы на случай неудачи после первого взрыва довершить дело второй бомбой.
Такой же тактикой пользовались и народовольцы, как известно, убившие Александра II 1 марта 1881 г. именно второй бомбой.

Вполне возможно, что организаторы покушения на Ленина (при всем своем безусловном дилетантизме, раз они в условиях фактически полного отсутствия охраны, сопровождающей автомобиль Ленина, и в такой ситуации выбрали не бомбу, чтобы избежать жертв среди зевак террорист мог легко занять позицию в 50-ти метрах от автомобиля и дождаться, когда он отъедет с места митинга (речь идет не только о заводе Михельсона), а пистолет, да еще к тому же и такого калибра и малой убойной силы, как браунинг), все же для подстраховки послали не одного, а хотя бы двух исполнителей.

Ведь покушение в толпе вещь сложная и весьма проблематичная.

Нужно пробраться сквозь находящуюся в движении толпу к объекту покушения так, чтобы тебя не оттерли и оттеснили бог знает куда, и в этом случае больше шансов, что из 2-3 исполнителей хотя бы один окажется рядом с Лениным (отсечение большей части толпы в воротах цеха, как это получилось на практике, скорее было большой удачей террористов, т.к. ворота могли быть пошире или часть рабочих поспешила бы выйти к автомобилю Ленина ещё до окончания митинга, или желающих послушать вождя мирового пролетариата было бы так много, что они не поместились в цеху и ждали бы его снаружи и т.д. и т.п.).

Кроме того, как уже отмечалось, весьма реальной была вероятность, что около террориста окажется свой Комиссаров, который схватит его за руки (или подтолкнет под локоть), и в этих условиях замешательства еще один-два страхующих исполнителя были бы весьма кстати.

Таким образом, не исключено, что 30 августа 1918 г. во дворе завода Михельсона находились и другие боевики, кроме Каплан и Новикова.

Рассказ Семенова о системе дежурств по районам и о том, что на покушение идут только два боевика, вполне мог быть подогнан к нужному ответу.
Вполне, вероятна и другая система оповещения и быстрого сбора (хотя бы и на извозчиках) к месту покушения целой своеобразной бригады (она могла быть даже единственной, своего рода специализированная террористическая бригада быстрого реагирования), сидевшей в одной конспиративной квартире с телефоном.

В таком случае, в подобной группе могло бы быть и больше людей, с распределенными функциями (скажем, 4-6 человек).
Исключать, что Каплан как раз и была не стрелявшим членом такой группы, нельзя.

Само ее поведение и во время задержания и во время допросов прямо наталкивают на мысль, что это скорее поведение соучастницы, берущей (и не могущей не взять на себя!) всю полноту вины.

Психологически для Каплан, так долго искавшей разрешения на совершение акта против Ленина (готовой совершить его в наименее психологически и политически комфортной - индивидуальной форме), схваченной случайно и обвиненной вместо другого члена группы, абсолютно невозможно было ни отказаться от своего участия, ни признать себя лишь соучастницей.

Безусловно, с точки зрения норм поведения революционера, поведение Каплан и во время ареста, и во время всех допросов несмотря на мощное психологическое давление, оказанное на нее, было, похоже, безупречным. Честный революционер в подобной ситуации только так и должен был поступить.

Но более чем вероятно, что стреляла все же Ф.Е.Каплан, и не исключено, что вся картина покушения именно так и выглядела, как ее описывали Семенов, Коноплева и прочие.
В противном случае, в 1922 г. во время следствия противоречия в показаниях членов группы Семенова обязательно вылезли бы наружу.

В этом плане характерно поведение Коноплевой (ее заграничные эсеры характеризовали как "наивную ренегатку").

Помимо ее метаний и рассуждений в письме коммунисту Серебрякову ярким примером готовности "для дела революции" не жалеть никого, в том числе и своего товарища и друга - "Гришу" Семенова - служит следующий эпизод.

В своей брошюре Г.И.Семенов "скромно" умолчал о том, что выпущенные в Ленина пули были отравлены и, более того, отравлены им собственноручно.
Надо полагать, Семенов вполне разумно рассудил, что такой штришок не прибавит к нему любви и симпатий в среде его новых хозяев и друзей.
Не исключено, что столь интересная подробность так и осталась бы в тени, если бы не вмешалась Коноплева.

В специальной записке в ЦК РКП(б) она указала все неточности и ошибки, имевшиеся в брошюре Семенова, и завершила ее следующим пассажем: "Кроме того, должна добавить, что Семеновым опущен один, с моей точки зрения, достаточно важный момент, а именно, что пули выполнителей при покушении на В.И. Ленина и несостоявшегося покушения на Л.Д. Троцкого были отравлены ядом "кураре", который я получила при создании первой террористической группы, в марте 1918 г. от члена Ц.К. п.с.р. В. Рихтера, а впоследствии передала его Боевому отряду, сорганизованному Г. Семеновым".

Я.С. Агранов при проведнии первых же допросов нашел подверждение у члена группы Семенова Федорова-Козлова, заявившего, что пули, предназначавшиеся для Ленина, были отравлены Семеновым5, о чем тот умолчал не только в своей брошюре, но и на самом первом своем допросе 4 марта 1922 г.

Таким образом, представляется, что уж в таком серьезном вопросе - кто стрелял в Ленина, Коноплева тоже не стала бы молчать (похоже, что даже если бы стреляла именно она, Коноплева донесла бы сама на себя).

Так что, не исключая в принципе возможности того, что стреляла не Каплан, а некто другой (Коноплева, Новиков, Протопопов либо еще кто-то), и считая, что эта версия заслуживает самого пристального внимания и исследования, необходимо отметить, что имеются и весьма серьезные сомнения и вопросы.

В том числе, неясно, почему имя этого террориста нигде и никогда не всплыло, сначала в разговорах боевиков группы Семенова между собой, а затем в виде слухов и дальше.
Здесь уместно отметить два обстоятельства.

Во-первых, основным движущим мотивом террориста было честолюбие, желание самоутверждения и перспектива занесения его имени рядом с именами Сазонова, Каляева, Гершуни, Желябова, Перовской (по крайней мере, это относимо к интеллигентской части отряда Семенова, и, конечно, к нему самому и Коноплевой).

Страх наказания, в отличие от того, как посчитал бы современный человек, не должен заслонять эти мотивы, напротив, страх сурового наказания лишь подчеркивал степень собственного героизма.
Если сформулировать проще и грубее, для чего же идти на риск, доказывая свою героичность, если потом даже перед друзьями и единомышленниками нельзя ею похвастаться.

Во-вторых, вся история революционного движения показывает, насколько революционеры между собой не умели хранить тайн и как вся революционная среда была пропитана всевозможными слухами и разговорами, как правило, далеко не беспочвенными.
Современному человеку трудно понять психологию человека 1918 года, в том числе и потому, что между ними лежат десятилетия всеобъемлющего страха, когда умение держать язык за зубами давало хоть какую-то надежду на выживание.
В первый год гражданской войны этот процесс только начинался, и представляется, что такая сенсация, что покушение на Ленина совершено кем-то другим, а не Каплан, обязательно выплеснулась бы, хотя бы в виде глухих слухов в эсеровской среде.

Похоже, тайна о том, кто действительно стрелял в Ленина (как, впрочем, и множество других вопросов, поставленных выше) и не может уже быть раскрыта.
В любом случае, стреляла Фанни Каплан или нет в Ленина, ее имя навсегда (и вполне заслуженно) будет неразрывно связано с покушением на Ленина, а отношение к самой ее трагической фигуре, похоже, подвергнется со временем такому же пересмотру, как и отношение к недавнему кумиру нашего общества, на которого она подняла руку.

Другой вопрос, который затрагивался в дискуссии последнего времени - это вопрос о том, была ли Каплан одиночкой или за ней кто-то стоял? И в ходе этой дискуссии была высказана неожиданная версия.

А не было ли это покушение продуктом кремлевского заговора?

Заговора части большевистского руководства (Я.М. Свердлов, Ф.Э. Дзержинский) против Ленина, использовавшей в своих целях отряд эсера-боевика Семёнова?

Вот на последнем вопросе мы и остановимся. По этой теме автору уже приходилось высказываться ранее, но сейчас появилась возможность обсудить ее со всеми, кто в этом заинтересован, на страницах сайта.

В Казани в 1995 г. вышел в свет сборник документов "Фанни Каплан, Или кто стрелял в Ленина?", представлявший из себя следственное дело Ф.Е. Каплан из ЦА ФСБ РФ с прекрасными и подробными комментариями.

Значение его для изучение данной проблематики трудно переоценить, как и статью казанского профессора А.Л. Литвина, в которой он впервые обрисовал судьбу Г.И. Семенова на материалах его следственного дела 1937 года и особенно готовящееся под его научным руководством издание стенограмм процесса судебного процесса против с.р. 1922 года, где одно из важнейших мест как раз и было отведено анализу покушения на В.И. Ленина.

Но в данном сборнике А.Л. Литвин, развернуто изложил и свою версию о причастности к покушению на В.И. Ленина Я.М. Свердлова и Ф.Э. Дзержинского: Одновременно стала набирать аргументы и другая версия: организаторами покушения были председатель ВЦИК Свердлов и председатель ВЧК Дзержинский.

...К лету 1918 г. в руках Свердлова была вся партийная и советская власть.
Это по его настоянию 19 мая была заслушано сообщение Дзержинского "о необходимости дать в Чрезвычайную Комиссию ответственных товарищей, могущих заменить его".
... Дзержинский был вместе с Бухариным при обсуждении мирного договора с Германией, позже вместе со Сталиным против ленинской позиции о Грузии.
Вполне вероятно его объединение со Свердловым в перераспределении власти, наметившейся летом 1918 года.
Большевистская элита вкусила власти за примерно годичное правление и брала пример со своих лидеров, не стеснявших себя никакими ограничениями, дабы ее не потерять.

...Технически организовать убийство Володарского, покушение на Ленина было просто.
Достаточно лишь представить себе, что руководители боевой эсеровской организации Семенов и Коноплева начали сотрудничать с Дзержинским не с октября 1918 года, когда их арестовали, а с весны 1918 года (Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? Сборник документов. Составители: В.К. Виноградов, А.А. Краюшкин, В.И. Крылов, А.Л. Литвин. Научный редактор А.Л.Литвин. Казань 1995. С. 25-27 второе издание было выпущено в 2003 (М. Изд. "Х-HISTORI").

Эта версия получила за прошедшее время достаточно широкое хождение (по крайней мере в среде журналистов и кинодокументалистов), будучи отраженной как минимум в двух-трех документальных фильмах, посвященных загадкам покушения на В.И. Ленина и фигуре Я.М. Свердлова.

Справедливости ради, было бы неверно утверждать, что эта версия высосана из пальца и родилась на пустом месте.
Ведь на один из ключевых вопросов - зачем Я.М. Свердлову понадобилось забирать Ф.Е. Каплан из ВЧК и в столь спешном порядке убивать ее - до сих пор нет убедительного ответа.
А ведь это вопрос вопросов!

Конечно, можно искать на него ответы и вне гипотезы о "кремлевском заговоре".

Например, можно смело предположить, что живой Ф.Е. Каплан была не нужна Свердлову не из-за его причастности к покушению на Ленина, а, скажем, из-за того, что дав возможность связать себя с эсерами (а в это время большевики вели упорные бои на Восточном фронте против эсеровского правительства и его "Народной Армии" (Самарский Комуч), она уже была лишней.

Не говоря уже о том, что гипотетически она могла изменить показания.
Кроме того, для развертывания "красного террора" было важно перейти психологический рубикон - вот такой бессудный расстрел революционерки-каторжанки и ее варварская кремация в железной бочке вполне и могли стать таковым.
Свердлов такими действиями демонстрировал, что черта в отношениях с социалистами перейдена окончательно и бесповоротно, не только эсерам, но и свои товарищам по партии, среди которых было немало людей, не склонных к таким методам по отношению ко вчерашним "друго-врагам".

Ведь, скажем в конце 1917 - начале 1918 года Ленин и Троцкий всеми способами пытались лишить "колеблющихся" в руководстве собственной партии выбора и возможности пойти на примирение с социалистами и шли на экскалацию противостояния.
Да и позже - в 1921-1922 годах - затевая эсеровский процесс, Ленин, Троцкий и Сталин руководствовались подобной же логикой.

В меньшевистском "Социалистическом вестнике" за 2 августа 1922 г. была опубликована заметка, подписанная псевдонимом "Каторжанин", содержавшая крайне интересные выводы (старые меньшевики часто сохраняли неформальные отношения с отдельными старыми большевиками, а посему были весьма неплохо осведомлены, что происходило в их среде):

"Два течения сейчас борются среди большевиков.
Одно - примирительное, которое вообще не очаровано процессом, и другое - более сильное и влиятельное в политических (не в деловых) сферах, террористическое.
Эти вполне убеждены, что пути физического истребления и устрашения врагов диктатуры единственно спасительны.
Прочность сегодняшнего дня покоится на могилах всех истребленных носителей старого строя.
Полумер быть не может.
За Романовыми должны следовать все их слуги; ударяй именно в то место, где могут быть сосредоточены те или иные симпатии народных масс (казнь священников): этими путями надо выявить настроение и, выявив, подавить его.
Теперь, когда игра с единым фронтом кончилась, надо внести в европейское рабочее движение огонь войны, - не оружием критики, а критикой оружием.
Выроем такую пропасть, наполним ее такой кровью, чтобы мечтания о единстве стали фразой.
Всех колеблющихся поставим перед фактом... (выделено нами - К.М.).
Вот приблизительно, что муссируется в некоторых группах.
Если это течение победит, - а это весьма и весьма возможно, - то судьба эсеров решена".

Прибавим сразу, что решена оказалась судьба не только эсеров, но и меньшевиков, часть из которых еще тешила себя иллюзиями о возможности работы в условиях советской легальности, а спустя годы окажется решена и судьба колеблющихся (а заодно и десятков тысяч не колеблющихся) коммунистов, а также судьбы миллионов людей и целой страны.

Главный изъян версии "кремлевского заговора" - наличие ряда зияющих провалов в объяснении логики, мотивов и психологии как инициаторов, так исполнителей подобного "подконтрольного" акта.

Очень многое сторонниками этой версии не аргументируется, а многие вопросы, неизбежно возникающие при такой постановке проблемы, даже не ставятся.

Во-первых, убить Ленина в разгар острейшего политического кризиса (в этом автор совершенно прав), значило дестабилизировать ситуацию до предела, за которым она вероятнее всего переставала быть подконтрольной не только Свердлову и Дзержинскому, но и большевикам в целом.

Вряд ли кто станет спорить, что в случае гибели Ленина растерянность и паника самих большевиков и их сторонников, а, с другой стороны, мощный импульс и уверенность в скорой победе их противников, делали вероятность падения большевистского режима огромной.
Настолько огромной, что Свердлов и Дзержинский, идя на это, могли бы заодно и подыскать себе те фонарные столбы, на которых их постарались бы повесить одними из первых (если бы к власти пришли социалисты их скорее всего просто посадили бы, но надолго).

Раскачивать лодку, рискуя потонуть, и ради чего? Ради укрепления своего места в партийной и государственной иерархии, ради власти.
Подобные цели, конечно, многих людей вдохновляют на всевозможные преступления, но непонятно, зачем Свердлову и Дзержинскому было так спешить?
Возможностей и пространства для дальнейшего укрепления своих позиций у них было еще предостаточно.
Ведь не загнали же их в угол конкуренты, когда нет выбора и в ход идут любые средства?

Впрочем, даже сама мысль о том, что Свердлов и Дзержинский могут договариваться об убийстве Ленина, игнорирует все, что мы знаем о психологии революционной (пусть и начавшей, но ведь только начавшей, перерождаться и мутировать) большевистской среды в 1918 г., а также самих Свердлова и Дзержинского.

Само появление версии "кремлевского заговора" в начале 90-х годов в высшей степени симптоматично.

Рубеж 80-90-х годов ХХ века - это время, когда шокированное открывшимися тайнами и преступлениями, в которые совсем недавно никто и поверить не мог, общественное мнение и даже часть историков стали впадать в настоящий антиисторизм, искренне не понимая, что если Сталин мог "поступить так некрасиво" с Кировым в 1934 г., то почему же Свердлов с Дзержинским не могли "поступить так же некрасиво" в 1918 г. с Лениным?

Аргумент о том, что технически подобное покушение организовать "было просто", для этого "достаточно лишь представить себе, что руководители боевой эсеровской организации Семенов и Коноплева начали сотрудничать с Дзержинским не с октября 1918 г., когда их арестовали, а с весны 1918 г.", вызывает сильное удивление.

Ну, во-первых организовать "подконтрольное" покушение чужими руками и не засветиться при этом совсем не просто, так как требует и таланта, и артистизма, и серьезной предусмотрительности и осторожности и, конечно, времени.
А как раз времени-то на подготовку такой серьезнейшей операции практически и не было.
Как не было у чекистов весной и летом 1918 г. и необходимого опыта для таких филигранных операций, где цена ошибки лично для Дзержинского - его собственная голова.

Даже подобрать лично себе преданных людей и не допустить утечки информации - задача для весны-лета 1918 г., в условиях жуткой пестроты чекистских кадров, практически невыполнимая.

Разве можно забывать, например, что в этой структуре (которой от роду было всего чуть более полугода, так что люди даже друг к другу толком не присмотрелись), было много левых эсеров, с документами ВЧК в руках убивших германского посла графа Мирбаха и арестовавших самого Дзержинского, напрочь прозевавшего измену даже в собственных рядах.
Не преувеличивают ли авторы способностей Дзержинского, не демонизируют ли они его?

Попутно отметим, что автор этой версии готовность Дзержинского к террору против Ленина сдвигает с конца лета, когда политический кризис достиг значительных масштабов, уже на весну 1918 г.
Может, проще сразу признать желание и готовность убить Ленина имманентно присущими чертами Свердлова и Дзержинского безотносительно ко времени и пространству?
Или весной 1918 г. Дзержинский "обзавелся" подконтрольным боевым отрядом "про запас", "на черный день" - а вдруг кого понадобится убить из своих товарищей по партии?

Во-вторых, одного только допуска возможности, что Семенов и Коноплева начали сотрудничать с Дзержинским весной 1918 г. (т.е. за полгода до ареста Семенова), весьма недостаточно.

А собственно говоря каковы в этой ситуации обстоятельства и механизм вербовки?
Если ареста весной 1918 г. не было (а его не было), то где, кто и как вербовал Семенова и Коноплеву?

Кроме того, речь идет о психологически очень различных вещах.

Одно дело, когда двое честолюбивых молодых авантюристов с весьма некрепкими принципами организуют покушение на Ленина и вместо всеобщего одобрения со стороны своих товарищей получают упреки в том, что они "подставили" собственную партию, когда они испытывают страх от грядущего разоблачения и вполне вероятного расстрела (когда все откроется), когда их начинают мучить сомнения в собственной правоте и т.д. и т.п., и на этой основе в ходе достаточно долгой эволюции (Семенов сидел в тюрьме девять месяцев) они каются в своих грехах и соглашаются для своей реабилитации "разоблачить" эсеровскую партию.

Но, подчеркнем, что совершая ренегатство, Семенов и Коноплева имеют множество аргументов для самооправдания и оправдания себя в чужих глазах, как в глазах бывших товарищей (эсеров), так и новых (коммунистов).

Особенно это беспокоило Коноплеву, как это видно из ее писем коммунисту Серебрякову и в ЦК РКП(б).
И совсем другое дело, когда тех же двоих честолюбивых молодых авантюристов с весьма некрепкими принципами председатель ВЧК Дзержинский убеждает (уговаривает, заставляет) убить Ленина.

Но это же откровенное предательство и провокация, с точки зрения этики революционера - самая чудовищная вещь из всех возможных.

А что собственно могло бы заставить Семенова и Коноплеву согласиться на это?
Их ведь даже не арестовывали, а потому даже страх наказания (да и не за что пока) исключен.
И кстати, где и когда Дзержинский с ними встречался?
Нет ни одного свидетельства, что он был с ними лично знаком (пути не пересекались, да и слишком незначительными фигурами они для Дзержинского были).
Их, что, весной 1918 г., узнав об их желании убить Ленина, разыскали чекисты и пригласили побеседовать с Дзержинским?
Или тайно арестовали, быстренько завербовали и тайно выпустили?
Но подобное чекисты весной 1918 г. просто еще не смогли бы сделать.
Выследить, тихо арестовать (при аресте в сентябре 1918 г. Семенов открыл стрельбу и двоих ранил), стремительно завербовать и выпустить, не допустив при этом никакой утечки информации - подобное требует и мастерства, и опыта, и подбора надежных людей, а этого не было у ВЧК весной 1918 г.

Ну, и, наконец, если Семенов был агентом Дзержинского, зачем нужно было его держать девять месяцев в тюрьме.
Ну, да, арестовал его т.н. "военный контроль" - военная контрразведка, ну, а освободить из тюрьмы, не дожидаясь, пока "конкуренты" расколят его агента, Дзержинский то должен был.
И, забегая вперед, отметим, что Семенов (как это видно из статьи С.В. Журавлева о нем) работал на разведуправление РККА, что для Дзержинского также было весьма небезопасно.
А если Семенов со временем раскололся бы своим новым хозяевам?
И, конечно, тут не может не встать несколько недоуменных, но важных вопросов.

Если бы Дзержинский использовал боевой отряд своего завербованного агента Семенова для убийства Ленина, неужели он оставил бы его в живых, не опасаясь разоблачения?
Но если даже Дзержинский и проявил бы такое странное и очень опасное для себя человеколюбие, то зачем же он допустил поездку Семенова в 1920 г. в Польшу для диверсионной работы?
Ведь надо быть очень наивным или очень беспечным человеком, чтобы игнорировать риск его ареста и возможность сенсационного рассказа Семенова полякам или Савинкову о роли Дзержинского в покушении на Ленина.
И уж безусловно нужно быть полным сумасшедшим и самоубийцей с садомазохистскими наклонностями, чтобы вывести собственного агента, по твоему приказу покушавшегося на Ленина, на гласный процесс, к которому приковано внимание всей страны и всей Европы.

На процесс, где следствие будут вести не только сотрудники ВЧК, но и следователи Верхтриба ("конкурирующей" организации), сладострастно вскроющие даже простые ошибки коллег, не говоря уже о чем-то серьезном.
На процесс, где будет участвовать цвет русской адвокатуры? На процесс, в котором в той или иной мере участвует и который организует чуть ли не поголовно все партийное руководство (где были, естественно, и недоброжелатели Дзержинского), внимательно следящее за всем, что произносят обвиняемые и свидетели и на допросах, и на суде?

Кто, как не сумасшедший, рискнул бы вывести своего агента и его людей на процесс, где их могли запутать, где они могли проговориться, где их могли разоблачить, где, наконец, некоторые из них могли и покаяться, "сдав" Дзержинского?
Какая судьба ждала бы Дзержинского в этом случае?

Таким образом, представляется, что если бы Дзержинский приказывал Семенову в 1918 г. убить Ленина, то он как можно скорее уничтожил бы не только лично его, но на всякий случай и всех его боевиков, до которых смог бы дотянуться.
И если по совершенно непонятной причине, он этого не сделал, то в 1921-1922 гг. Дзержинский костьми бы лег, чтобы подобный процесс с участием Семенова и его боевиков не состоялся бы, и уж в любом случае ВЧК по собственной инициативе не инспирировала бы этот процесс, как это было на практике.

И, наконец, заявление автора, что "версия этого кремлевского заговора имеет право на существование, пока не будет документально опровергнута", повергает в некоторое изумление.

Это же своего рода "презумпция невиновности" историка, причем использованная весьма неуместно.
До сих пор считалось, что продумывать до мельчайших подробностей свои версии, оснащать их серьезными аргументами и защищать их - дело все-таки их авторов.

Представляется, что уместнее было бы документально подтверждать свои версии, чем требовать "документального опровержения" от оппонентов, тем более в ситуации, когда в защиту выдвигаемой версии не представлено абсолютно ни одного документа.

Собственно о каких документах, "документально подтверждающих" или опровергающих ту или иную версию, в таком деле вообще можно вести речь?

Письменный договор между Свердловым и Дзержинским об убийстве Ленина или наряд (или денежный чек) Семенову, подписанный Дзержинским, на выполнение вышеназванной работы? Или письменный приказ Д.Д. Донского Семенову или Каплан об убийстве Ленина?
Таких "прямых" документов в подобных делах не бывает и быть не может.
Документы, косвенно подтверждающие "ненужную" версию, целенаправленно уничтожаются.

Свидетельства же участников подобных дел порой в тех или иных своих частях настолько противоречивы, путаны и лживы, а сами участники, стоящие по разные стороны баррикад, имеют столь веские причины изворачиваться (с полным знанием дела), что отделить зерна от плевел, распутать этот огромный и тугой клубок правды, лжи, сплетен, шкурных интересов, идеологических и политических выгод и т. д. практически невозможно.

Обстоятельства покушения на Ленина, не единственное такого рода дело, где в цепочке "тайная полиция" - "террорист" - "жертва покушения, высокое должностное лицо" сам черт ногу сломит.

А убийство в 1911 г. анархистом Д. Богровым премьер-министра и министра внутренних дел П.А. Столыпина и проблема причастности к этому покушению товарища (заместителя) министра внутренних дел (и шефа корпуса жандармов) П.Г. Курлова?

А дело Петрова, произошедшее двумя годами раньше, и которое в одном из своих аспектов очень серьезно смахивает на первую попытку Курлова убить Столыпина (в Петербурге в Мариинском театре) руками запутавшегося своем предательстве эсера Петрова?

А странное недомыслие и неведение полицейских начальников Азефа, объясняющиеся то ли их непрофессионализмом и хитростью Азефа, то ли совпадением (в ряде случаев) их интересов?

Надеемся, что данная дискуссия вызовет отклик и коснется также других аспектов и версий и загадок покушения на В.И. Ленина в 1918 году.

Примечания.

1. Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта "Эсеровский терроризм в России (1902 - 1918 гг.): очерки истории, идеология, ментальность, этика, повседневная жизнь, тактика и террористическая техника, парадоксы, загадки, дискуссии", проект № 05-01-01410.

2. Орлов Б. Миф о Фанни Каплан. Источник. 1993. №2; Войнов В. Отравленные пули. Комсомольская правда. 29 августа 1990; Данилов Е.Три выстрела в Ленина, или за что казнили Фанни Каплан. Нева. 1992. №5-6; Литвин А.Л.Кто стрелял в Ленина? Megapolis - Continent. 30 мая 1991; Фанни Каплан, Или кто стрелял в Ленина?: Сб. документов. Сост. В.К.Виноградов, А.А.Краюшкин, В.И.Крылов, А.Л.Литвин. Казань, 1995 (второе издание было выпущено в 2003 (М. Изд. "Х-HISTORI")) и др.

3. ЦА ФСБ РФ. Н-1789. Т. 25. Л. 322-324.

4. Цит. по: Судебный процесс над социалистами-революционерами. Подготовка. Проведение. Итоги. Сост. С.А. Красильников, К.Н. Морозов, И.В. Чубыкин. М. РОССПЭН, 2002. С. 178.

5. ЦА ФСБ РФ. Н-1789. Т. 2. Л. 63, 92 - 92 об.

6. Литвин А.Л. Азеф второй. Родина. 1999. № 9. С. 80-84.

7. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? С. 25-27.

8. Социалистический Вестник. №15. 2 августа 1922. С. 7.

9. Судебный процесс над социалистами-революционерами (июнь-август 1922 г.); Морозов К.Н. Судебный процесс социалистов-революционеров и тюремное противостояние (1922-1926): этика и тактика противоборства. М. РОССПЭН, 2005.

10. Фанни Каплан, Или кто стрелял в Ленина? С. 25-27.